Даже если ты меня ненавидишь
– Да? – Мне реально смешно. – Ну давай забудем. – Улыбка превращается в оскал. Делаю шаг к пацанам. Они пятятся, а Серега не видит этого и остается совсем один.
Вот такая дружба. Хватаю «друга» за футболку, дергаю на себя.
– Д-дан-те, хорош! – нервничает он.
– По двенадцать с половиной миллионов с каждого, и мы забудем. – Перекрутив его футболку, пережимаю воротом горло, стреляя взглядом в остальных.
– К-какие… Откуда у меня такие бабки? Ты в себе?! – бесится Серый, открывая рот в попытке нормально вдохнуть.
Разворачиваю «друга» и роняю лицом в капот своей «бэхи», разбивая нос и слушая хриплый стон. Заламываю руку, давлю ладонью на затылок, чтобы не поднялся.
– Вы меня кинули, – склонившись, громко рычу ему в ухо. – Я такое не прощаю. Мне плевать, где ты будешь эти бабки доставать. Но ты мне их отдашь, Серый. Иначе я сдам тебя…
– Мне нельзя в ментовку, Данте, – дергается он.
– А я тебя не ментам сдам, Серег. Я отдам тебя людям Калинина. И ты начнешь умолять о том, чтобы тебя посадили. Услышал?! – Еще раз прикладываю его о капот. Встряхиваю, разворачиваю разбитой рожей к себе, смотрю в поплывшие глаза. – Ты меня знаешь, Серый: если я сказал, то сделаю.
– З-знаю, – сглатывает он, пытаясь стереть кровь из-под носа, но только размазывает ее рукавом над верхней губой и по щекам.
– Отлично вам потусить, друзья, – выплевываю, глядя на застывших парней.
Отшвырнув от себя Серегу, возвращаюсь в машину, делаю музыку громче и медленно еду вдоль прогулочной аллеи, разглядывая симпатичных девчонок, сменивших джинсы на юбочки.
Знаю я, что эти уроды не найдут бабки, но хочу, чтобы боялись. Пусть каждый день ходят теперь и оглядываются на любую проезжающую тачку. Деваться им отсюда некуда. Мы тут все так или иначе застряли по своим причинам. Семья, учеба, девочка, отсутствие денег для переезда и далее по списку.
Уезжая из центра, катаюсь по районам и решаю заехать туда, куда меня реально тянет. Проблем с въездом на территорию поселка Красные Зори не возникает. Музыку делаю тише и сворачиваю прямиком к участку Калинина. Глянув на окна дома напротив, включаю фонарик на мобильном и отправляюсь бродить по завалам. Тут стало гораздо свободнее. Обхожу линию фундамента по кругу, пинаю то, что попадается под ноги. Пожарные лазили уже, что-то забрали, но мне результаты экспертизы, конечно, никто не озвучит.
Только я же не за этим приехал. Душа требует прекрасного после той грязи, что регулярно творится в «Клетке». А «прекрасное» наверняка спит. Темно у нее. Я посижу тут немного и домой. В машине оставаться не хочется. Присаживаюсь у знакомого столба. Упираюсь в него затылком и глубоко дышу свежестью и хвоей. Здесь много деревьев, кустов, цветов, пруд недалеко и особенно чувствуется запах весны. Его не перебивает выхлопом многочисленных машин центра.
Смотрю на темные окна. Их слегка засвечивает фонарем, и глазам требуется время, чтобы привыкнуть к такому освещению и начать отчетливо ловить контуры рамы, занавесок.
Шторы шевелятся, разъезжаясь в стороны.
– Ау. – Жмурюсь от ударившего по глазам яркого белого света мобильного фонарика. Он неуклюжим зайцем скачет по стеклу, пока его хозяйка устраивается на подоконнике.