Вторая жена. Терпеть не буду

Я сажусь на кровать, осторожно придерживаясь за поясницу. Он тянется ко мне, касается плеча, легко, привычно.

– Лейна…

– Мне больно, – шепчу я.

Он замирает.

– Где?

Я накрываю ладонями живот.

– Тут.

В темноте спальни его лицо напрягается.

– Что-то серьёзное?

– Просто болит, Умар. – Я устало опускаю голову. – Целый день на ногах… Я не могу сегодня.

Он молчит.

– Опять?

Я напрягаюсь.

– Что – опять?

Он отворачивается, тянет на себя одеяло, голос звучит отрывисто, раздражённо:

– Ты совсем перестала на меня обращать внимание.

Я моргаю.

Он серьёзно об этом сейчас?

– Умар…

– Ты думаешь только о себе, – продолжает он. – О своих делах, о доме, о ком угодно, но не обо мне.

Я провожу языком по пересохшим губам, чувствуя, как от его слов внутри всё стягивается в тугой узел.

– Я целый день работаю.

– А я – нет?

Он резко поворачивается ко мне, смотрит прямо в глаза.

– Я тоже работаю, Лейна. Но ты хотя бы замечаешь, что у тебя есть муж?

Я растерянно моргаю.

– Ты правда… считаешь, что я тебя не замечаю?

– А как ещё это назвать? – он пожимает плечами, раздражённо откидываясь на подушку. – Раньше ты мне радовалась. А теперь? Всё, что я получаю, – «я устала», «мне больно».

Я сглатываю.

Как объяснить, что я просто больше не могу?

Но он уже отвернулся, уставившись в стену.

Обиженный.

Как ребёнок.

Раньше он был другим.

Когда мы только встречались, он обожал меня.

Он заваливал меня подарками. Знал, какой цвет мне нравится, какие сладости я люблю. Всегда заботился, чтобы мне было тепло, удобно, спокойно.

Он ждал меня с работы с цветами, выкраивал время среди своих дел, чтобы просто увезти меня подальше от суеты, посадить в машину и везти, куда глаза глядят.

Он закидывал мой телефон сообщениями, если я задерживалась.

«Ты где?»

«Ты поела?»

«Я скучаю.»

А сейчас…

Сейчас он хочет, чтобы всё внимание было на нём.

Как будто я не беременна.

Как будто я не устаю.

Как будто я просто перестала его любить.

Но это не так.

Просто я больше не могу отдавать себя целиком.

Я лежу, смотрю в потолок, не чувствуя ничего.

Кроме боли.

Кроме усталости.

Кроме пустоты.

Что со мной стало?

Что с нами стало?

Я закрываю глаза.

Или лучше не думать об этом?

Утро начинается с боли.

Я открываю глаза, и первое, что чувствую, – тяжесть внизу живота. Тупая, ноющая, тянущая.

Я осторожно кладу ладонь на живот, будто пытаюсь успокоить себя.

Но тревога уже пробирается под кожу.

Я прислушиваюсь.

Тихо.

Рядом лежит Умар, но я сразу понимаю – он ещё злится.

Я не слышу его дыхания, не чувствую привычного движения, когда он обычно поворачивается ко мне во сне.

Он лежит ровно, на спине, руки на груди.

Я знаю, что если пошевелюсь, он сделает вид, что спит.

Раньше всё было иначе.

Раньше, когда я просыпалась, он первым улыбался, тянулся ко мне, касался щеки, шептал что-то тёплым голосом.

Раньше он не мог выдержать и дня, чтобы не позвонить мне, если мы были далеко друг от друга.

Теперь я могу провести рядом с ним целую ночь, и он даже не заметит.

Я смотрю в потолок, глубоко вдыхаю.

В животе неприятно тянет, но это не та боль, от которой нужно паниковать.