Вторая жена. Терпеть не буду

– Ты думаешь, в доме всё само собой делается? – свекровь сверлит меня взглядом.

Я опускаю голову.

– Нет…

– Тогда почему завтрак ещё не готов?

Слова льются, как кипящая вода, и мне остаётся лишь поспешно кивнуть и броситься к плите. На автомате ставлю казан с водой, нарезаю хлеб, достаю продукты. Всё это время чувствую, как на меня смотрят.

– Ты слишком медленная, Лейна, – насмешливо тянет Айшат, делая глоток чая. – Как ты будешь справляться, когда ребёнок родится?

Я сжимаю губы.

Я справлюсь.

Ведь я уже справляюсь.

Дом большой. В нём живут семь человек.

Я обслуживаю их с утра до ночи. Готовлю, убираю, стираю, глажу, мою.

Но этого всегда мало.

– Ты ведёшь себя как невеста, а не как хозяйка, – добавляет свекровь, поправляя платок. – Неужели так сложно проснуться раньше? В твои годы у меня уже трое было, и я успевала за домом следить.

Я не отвечаю.

Бесполезно.

Здесь никогда не будет достаточно хорошо.

И так каждый день.

После завтрака я убираю со стола, мою пол. В это время Айшат неторопливо расчёсывает волосы, листая телефон.

Дети носятся по комнатам, разбрызгивая сок, роняя еду на ковёр.

Я знаю, кто это уберёт.

– Лейна, неси поднос со сладким в гостиную! – бросает свекровь, даже не глядя в мою сторону.

Я быстро вытираю руки о фартук, хватаю поднос, стараясь не расплескать чай.

Руки дрожат.

Я устала.

Я всегда устаю.

Спина ломит, ноги гудят, но я не имею права сесть.

Ты не можешь быть уставшей, Лейна.

Ты должна улыбаться, работать, угождать.

Так заведено.

Так надо.

К обеду я валюсь с ног.

Но когда заходит Умар, всё отступает на второй план.

Он улыбается, наклоняется ко мне, касается губами виска.

Только он.

Только он даёт мне силы терпеть всё это.

– Как ты? – спрашивает тихо.

Я слабо улыбаюсь.

– Хорошо.

Потому что иначе говорить нельзя.

***

К вечеру силы покидают меня окончательно.

Тело ломит, ноги гудят, внутри всё горит от слабости. Изжога мучает с самого утра, тошнота накатывает волнами. Каждое движение даётся с трудом.

Я забеременела.

Но в этом доме никому нет до этого дела.

Я иду на кухню, держась за край стола, чтобы не пошатнуться.

– Лейна, искупай детей, – лениво тянет Айшат, даже не поднимая глаз от телефона.

Я стискиваю зубы.

– Айшат, я… – тихо начинаю, но осекаюсь.

Как объяснить, что не могу?

Что руки больше не держат, спина разламывается, а внутри меня растёт наша кровь, наша плоть, которую следовало бы беречь?

Но она даже не ждёт ответа.

– Ты и так особо ничем не занята, – равнодушно добавляет, делая очередной глоток чая.

Ничем не занята.

Где-то внутри меня вспыхивает протест, но я сразу его давлю.

Бессмысленно.

Я делаю шаг в сторону ванной, когда вдруг к моей ноге цепляется маленькая ладошка.

– Тётя Лейна, а можно с пеной? – Карим смотрит на меня снизу вверх, широко распахнув тёмные глазки.

Я улыбаюсь.

Пусть я устала, пусть не могу стоять на ногах, но этих мальчишек я люблю.

Амин тоже тут, стоит, скрестив руки, важно поджав губы.

– Я уже сам умею, но ты проверь, хорошо?

– Конечно, мой хороший, – киваю я, сглатывая тошноту.

Карим тянет ко мне ручки. Я знаю – он хочет, чтобы я его подняла.