Папа в подарок, или Шанс на новую жизнь

– А ты большая? Сама бы перед ментами отмазывалась, если бы вас приняли?

Снова повышаю голос, взрываясь от Никиной неосмотрительности, и снова нарушаю скоростной режим.

Вероника, словно с цепи сорвалась, когда ей исполнилось восемнадцать, и мы с Серегой постоянно откуда-нибудь ее вытаскиваем. Хотя, может, она права, и мы с ним, действительно, чересчур сильно на нее давим и загоняем в рамки так, что она вынуждена сражаться за собственную независимость?

Не успеваю как следует развить эту мысль, отвлекаясь на Нику, рисующую сердечки на стекле, и невольно растягиваю губы в улыбке. Все-таки она совсем еще ребенок.

– Куда мы?

– На дачу к родителям. Новый год встречать.

– К родителям? Твоя мама на дух не переносит нас с Сережей.

– Не парься, они в городе на квартире.

Мазнув пальцами по хрупкому запястью, я пытаюсь подбодрить Нику и одновременно стараюсь не терять концентрации. Большие хлопья снега устилают землю, облепляют дворники и значительно мешают обзору.

Поэтому до места назначения мы добираемся значительно позже, чем я рассчитывал, и по очереди отогреваемся в душе. После я стаскиваю с чердака искусственную елку, и мы с Вероникой принимаемся ее наряжать.

– Высоко!

Жалуется Ника, привставая на цыпочки, и все равно не достает до макушки. Так что мне приходится ее подсадить, чтобы она водрузила на самый верх мерцающую золотистую звезду.

Справившись с миссией, Солнцева теряет равновесие, смешно размахивая руками, и мы с ней неуклюже приземляемся прямо на пол. К счастью, под нами толстый пушистый ковер, и падение выходит мягким.

Я лежу снизу, крепко обнимая Нику за поясницу. Ее руки, покоящиеся у меня на груди, немного дрожат. А мною движет то ли новогодняя магия, то ли минутное наваждение, то ли болезненная одержимость.

По крайней мере, ничем другим я не могу объяснить то, что подаюсь вперед и пробую Никины приоткрытые губы на вкус.

Ника

Гордей уводит Соню на экскурсию по дому, как я его и просила, а я долго смотрю в одну точку и силюсь понять, как быть дальше.

Мой телефон упорно молчит. Никто, кроме Тамары Николаевны, мне не пишет. Свекровь интересуется, все ли в порядке у нас с Сонечкой, и заверяет, что она всегда будет нам рада.

А вот Вадиму наплевать, где мы и с кем. Достаточно ли у меня с собой денег, все ли в порядке с моей картой и нашелся ли в гостинице свободный номер для одинокой мамаши с ребенком. У него сейчас другие приоритеты – всячески ублажать Вику и заглядывать ей в рот.

Тряхнув головой, я собираю волосы в пучок и тщательно споласкиваю руки прежде, чем приступить к готовке. Домашние хлопоты всегда действуют на меня успокаивающе – помогают найти баланс и хоть ненадолго избавиться от грустных мыслей.

Так что картошку я чищу с особым энтузиазмом, курицу режу с необычайным вдохновением. Укладываю все тщательно слоями. Посыпаю ломтики картофеля сыром. И отправляю мясо по-французски запекаться в духовке.

На самом деле, большое счастье, что звезды выстроились так, что Гордей не улетел отдыхать на какой-нибудь курорт на праздники и вообще оказался в городе. Счастье, что после Сережиного предательства пустил меня на порог. Счастье, что отправился вместе с нами на эту заснеженную дачу.