Ведьма, мы-же-на-ты!
И надо же было именно в этот момент бургомистру чихнуть. Звук при этом вышел очень уж похожим на хрюканье.
А я ведь даже не колдовала еще! Но испугалась вся делегация. Да так, что дала деру. Порвираль прямо с низкого старта, из лужи. Только грязь брызнула во все стороны.
Убегали они красиво, дружно, шумно… Залюбуешься!
Я же, глядя им вслед, подумала, что теперь-то точно меня оставят в покое! И пару дней так и было. За это время я успела немного прибраться в трактире, доесть все, что у меня было, даже сходить в лес за грибами и прийти там к выводу: все же придется спуститься с холма в город и купить продуктов. Но завтра, ибо сегодня был уже вечер. И полная сковородка скворчавших маслят.
И вот когда я только-только занесла вилку над исходившей паром жарехой, в дверь снова постучали…
– Кто на этот раз?! – с раздражением выдохнула я, отставляя ужин, и пошла открывать.
На пороге стояла мать с ребенком на руках и мольбой в глазах.
– Помоги, ведьма! – выпалила она, едва не падая мне в ноги.
– Как именно? – спросила я, уже понимая: свидание с жареными маслятами в ближайшее время не состоится.
– Моя дочь умирает…
– А как же местный лекарь? – уточнила я. Все же вторгаться в чужое дело… Еще посчитают конкуренткой!
– А нетути его у нас. На распределение присылали, три годочка тута – так и умотал обратно, поближе к акадэ-эмии своей.
– А знахарка?
– Тоже нема. Уже с Маворы-ручейника как. Была бабка Ругайна. Мудрая. И настой какой надо знала, и роды принять могла. Да только ее сын свез: сам в столицу подался и мать свою прихватил, чтоб она его деток нянчила. Вот и нет у нас уже год повитухи. Бабы сами рожают…
– А кто есть?
– Аптекарь, – выдала женщина. – Да только толку от него шиш. Деньги лишь дерет. Вот и вчера дал микстуры от грудной жабы, а все без толку. Ну вот он и пожал плечами, мол, такова воля богов. А я не хочу потерять Анишку. Она у меня одна… В храм побежала – требы класть богам. А там преподобный. Мне и посоветовал к вам идти. Сказал, что хоть магия и есть грех, но он его за меня отмолит у богов. Главное – дочь спасти.
«Твою ж… магию! Ну и удружил дланник, алтарь с мессой ему в печенки!» – было самым цензурным, что пришло на ум. Но и отказать я не смогла. Одно дело, когда от руки твоего отца за грань отправляется сволочь, сама погубившая многих. Другое – невинное дитя.
– Заходи, – лишь выдохнула я, посторонившись.
Когда женщина внесла ребенка в зал, тот застонал. Тихо так, мученически.
– На стол клади, – велела я, кивнув на ближайший.
Когда же я подошла к девочке, то увидела, как та мечется в бреду. Ее дыхание было прерывистым, а глаза, открытые, смотрели вокруг, ничего не видя, тело выгибалось от боли.
– Она на прошлой седмице ноги промочила, – в лес пошла с подружками, по грибы… Сейчас самое такое время: тепло еще, морось, туманы…
– Замолчи! – цыкнула я на трещавшую от страха, как сорока, тетку.
Мне нужно было сосредоточиться.
Как ведьма и дочь наемника, я понимала, что девочке осталось недолго. Магическим зрением я видела, как по венам малышки тек яд, он уже захватил ее правую руку и пробирался к легким, заставляя кроху захлебываться кашлем.