Хаски и его учитель Белый кот. Книга 1

Еще хочу поблагодарить тебя за то, что после моего возвращения к жизни одна лишь мысль о тебе не дала мне убить Жун Цзю. Если бы я вдруг не вспомнил тебя, боюсь, не сдержался бы и, совершив огромную ошибку, вновь свернул бы на старую дорожку.

Хорошо, что я вернулся к жизни в то время, когда ты еще жив. Я обязательно буду защищать тебя. Если с тобой что-то случится и этот бессердечный демон Чу Ваньнин не пожелает спасти тебя, это сделаю я».

Но разве мог Мо Жань произнести все это вслух?

Громко прихлебывая, он выпил весь бульон без остатка, не оставив в тарелке и перышка лука, и жадно облизал губы. На щеках довольного Мо Жаня появились глубокие ямочки, сделав его похожим на очаровательного мохнатого котенка.

– А завтра будет еще?

Ши Мэю стало смешно, но он с недоумением спросил:

– А тебе не надоест? Может, что-нибудь другое?

– Не надоест, даже если буду есть их каждый день. Боюсь только, что тебе надоест мне готовить.

Покачав головой, Ши Мэй улыбнулся.

– Не знаю, осталась ли еще мука. Если нет, то не смогу. А если с пельменями не выйдет, как насчет яиц в сахарном сиропе? Ты их тоже любишь.

– Отлично, отлично. Главное – чтобы приготовил именно ты, тогда я на все согласен.

На душе у Мо Жаня распускались весенние цветы и пели иволги. Он был так счастлив, что, обняв одеяло, перекатился по кровати туда-сюда.

«До чего милосерден и добродетелен Ши Мэй! И что с того, что ты отхлестал меня, Чу Ваньнин? Теперь я могу валяться в постели, окруженный заботой и вниманием Ши Мэя, ля-ля-ля!»

Стоило Мо Жаню вспомнить своего наставника, как к нежности, в которой он купался только что, подсыпалась добрая пригоршня гнева.

Он вновь принялся с негодованием проковыривать щель между досками кровати, думая про себя: «Какой “Юйхэн Ночного Неба”, какой “Бессмертный Бэйдоу”? Чепуха это все!»

«В этой жизни, Чу Ваньнин, мы еще посмотрим, кто кого!»

Три дня Мо Жань дохлой рыбой валялся в постели. Как только его раны зажили, он получил повеление немедленно притащиться в павильон Хунлянь, чтобы искупить свои проступки ручным трудом.

Это также было частью его наказания. В течение срока, на который ему было запрещено покидать гору, Мо Жань не мог бездельничать, поэтому он стал мальчиком на побегушках и был обязан служить своей духовной школе, выполняя всякого рода грязную работу.

Обычно эта работа включала в себя разнообразные поручения: помогать тетушкам из зала Мэн-по мыть посуду, почистить все триста шестьдесят пять каменных львов, расположенных на столбах ограждения моста Найхэ, переписать какие-нибудь ужасно скучные свитки из архива и так далее.

Что за место этот павильон Хунлянь? Жилище этого Чу Ваньнина, которое втихомолку называли «Адом красных лотосов» или даже сравнивали с полем битвы асуров с Индрой[27], настолько ужасным оно представало в глазах людей.

На всем пике Сышэн людей, которые побывали там, можно было по пальцам пересчитать, и все они возвращались оттуда если не со сломанной рукой, то с перебитой ногой.

По этой причине обиталище Чу Ваньнина, помимо «Ада красных лотосов», называли и более приземленно: «павильоном сломанных ног».