Плохиш. Ставка на любовь

В очередной раз я наклоняюсь к ведру, слышу какой-то шум в дверях, и не успеваю выпрямиться и посмотреть, кто пришел, как вдруг мне прилетает звонкий шлепок ниже талии.

– А с этого ракурса ты норм, Блошка, – слышу я насмешливый голос, который, наверное, мне в кошмарах скоро будет сниться. – Даже не такая костлявая.

Ярость вспыхивает внутри с такой силой, что я не успеваю подумать: просто резко выпрямляюсь, хватаю мокрую грязную тряпку и с разворота швыряю ее в того, кто стоит за мной.

Тряпка с влажным хлюпаньем впечатывается в грудь Бессонова, и на белоснежной ткани его футболки расплывается мокрое грязное пятно.

– С ума сошла? – рычит он.

– Не будешь руки распускать в следующий раз! – смело отвечаю я, хотя внутри меня потряхивает. Я обычно так себя не веду, но этот придурок просто вынуждает давать ему отпор.

– Руки распускать? – удивленно повторяет он, а потом вдруг ржет. – Это ты про то, что я тебя по заднице шлепнул? Я фигею с тебя, Блошка. Знаешь, как я на самом деле распускаю руки?

Голос Бессонова становится вдруг ниже, в нем появляются хриплые опасные нотки, и это меня пугает на каком-то инстинктивном уровне.

Он делает ко мне шаг, а я непроизвольно отступаю и тут же хватаю ведро с водой.

– Не подходи! – вскрикиваю я, замахиваясь. – А то я на тебя это вылью!

Наверное, я бы и правда так сделала, если бы прямо в этот момент дверь не распахнулась и в класс не зашли наши девчонки. Маринка, Ева, Машка и… Настя.

Они замирают на пороге и смотрят на нас охреневшими глазами.

– Блохина, ты больная?! – тут же вопит Маринка. – Бес, что она тебе сделала?

– Я жив-здоров, – тут же рапортует Бессонов с веселой ухмылкой, пока я растерянно прижимаю к себе ведро. – Спасибо за беспокойство, девчонки.

Они обступают его со всех сторон, и Настя явно пытается пролезть ближе всех.

– Бес, а твоя футболка? – спрашивает она тоном заботливой мамочки. – Что с ней?

– Приняла на себя основной удар во время нападения особо опасной Блошки, – скалится Бессонов.

– Блохина, ты нормальная вообще?! – возмущенно вскрикивает Ева.

– И что ты к нему лезешь? – кипит от негодования Маринка.

– Такую вещь испортила! Дорогая она, да?

– Да вообще! Пусть за ущерб платит!

Настя молчит, но по её взгляду видно, что она обо мне думает.

– Ладно вам, – небрежно отмахивается Бес, пока я с каменным лицом подбираю тряпку и снова полощу ее в ведре. – Я привык к ненормальным фанаткам. Блошка еще не самая двинутая из них.

– Я не твоя фанатка! – резко возражаю я, но Бессонов меня как будто не слышит.

– У меня даже трусы один раз из раздевалки украли, – со смехом рассказывает он стоящим вокруг него девчонкам. – Прикиньте?

– Оооо! – дружно выдыхают они, и по голосу слышно, что они ничуть не осуждают ту, которая так сделала. Кажется, они и сами были бы не против получить такой сувенир.

Фу, как же это противно выглядит, меня аж передергивает.

А то, что Бессонов записал меня в свои поклонницы, бесит особенно.

– Жаль, что эта тряпка не прилетела тебе в лицо, – не выдерживаю я.

– Вау, это ты мне так угрожаешь, Блошка? – вскидывает темную бровь Бессонов. – Капец, как страшно.