Ведьмы.Ру
И за задницу ущипнул.
Может, если б не ущипнул, Ульяна бы и сдержалась. Она честно хотела сдержаться, да только этот вот щипок…
– У меня матрас новый, повышенной комфортности, – продолжал мурлыкать Данила на ухо, – протестируем…
– Знаешь что… – сила вдруг выплеснулась и повисла рыхлым облаком, опять продемонстрировав полную Ульянину несостоятельность. – Да иди ты…
– Вот скучная ты девка, Тараканова, – как ни странно, но руку Данила убрал. – Нет в тебе…
Он щёлкнул пальцами, будто издеваясь.
– … не то, что огонька, даже искорки.
Огоньки заплясали на кончиках.
Рисуется, сволочь. Почуял выброс и понял, что с университетских времен с контролем у неё лучше не стало.
– Так и помрёшь старой девой…
– В окружении котов?
Ульяна попыталась заставить силу сложиться в простейший конструкт, но облако пыхнуло и лишь увеличилось вдвое. Причём рассеиваться не спешило.
– Да нет, Тараканова. Тебя с твоим характером даже коты не выдержат.
Огоньки меж тем вытянулись, переплетаясь друг с другом, сходясь и расходясь, сплетаясь сложным узором. Тонкий стебель, листочки полупрозрачные. И лепестки. Почти настоящие.
– Держи, – Данила протянул цветок.
– Невесте своей подари, – буркнула Ульяна, чувствуя престранную обиду.
– Ей я ещё сделаю… – отмахнулся он. – А ты держи… кто ж тебе ещё подарит?
Никто.
И это было втройне обидно, потому что… потому что правда. Никто и никогда не дарил Ульяне цветов. И не подарит… и наверное, поэтому она потянулась. И коснулась такого почти настоящего стебля.
– Спасибо…
Кажется, даже покраснела.
Цветок в руке даже вес имел. И запах. Магия всегда удивительно пахла. У всех по-разному. Данькина вот пахла еловым лесом, соленым морем и самую малость – дымом. Ещё почему-то пончиками с повидлом…
– Погоди… – Данька протянул было руку, то ли поправить хотел, то ли забрать собирался, но цветок вдруг лопнул, прямо в лицо, окатив Ульяну водопадом огненных брызг. И не больно, но…
Обидно.
До того обидно, что прямо в глазах потемнело.
Вот значит, как… она поверила… нашла кому. Сама дура, давно пора понять, что в этой жизни никому нельзя верить. И плакать тоже нельзя. А потому Ульяна закусила губу, пытаясь сдержать слёзы. Они же взяли и высохли, только облако силы сжалось.
А толку, всё равно у Ульяны ничего не выходит.
И по жизни.
И с магией.
– Это… шутка такая… – Данила сделал шаг назад. – Пранк… просто пранк.
Просто…
– А знаешь, что… – Ульяна вдруг поняла, что голос её звучит ровно. И плакать не хочется. Совершенно. Хочется сделать что-то… что-то такое… – Ты пошутил. И я пошучу. Идёт?
Данька мотнул головой.
Искорки ещё кружили в воздухе. И таяли, касаясь кожи. Красивые. У неё в жизни так не получалось. И не получится… и наверное, это несправедливо, когда одним по жизни всё, а другим вот, как Ульяне, только тающие искры чужого волшебства.
– Да ладно тебе… – произнёс Мелецкий не слишком уверенно. – Шутка же… ладно, может, не смешная… хотя… ты бы свою рожу видела, Тараканова… такая… такая… надо было заснять, вообще…
– Иди-ка ты, Данила Антонович, к своей невесте. Её и донимай. Что пранками, что остальным всем… а про других забудь.