Демон скучающий

– Я должен был догадаться, – кивнул Феликс, делая очередную пометку в записной книжке.

– Конечно.

С этой частью рассказа всё стало предельно ясно: колоссальные комиссионные вскружили Кранту голову, и он был готов не задумываясь ехать куда угодно, хоть в промзону, хоть в песчаный карьер. Но Чуваев, в отличие от Даниэля, знал, что «Мальчика нет» вызовет грандиозный скандал. Знал, кого скандал затронет – судя по предложенной за картину сумме, это влиятельный и высокопоставленный человек. Чуваев покинул Санкт-Петербург, но волнения не испытывал, не сомневался в собственной безопасности, а значит, его заманил в ловушку тот, кому Чуваев безусловно доверял.

Или слепо верил…

– Следующий вопрос очень важен. – Феликс жёстко посмотрел Даниэлю в глаза. – Вы кому-нибудь раскрывали тайну имени Абедалониума?

– Нет! – возмутился толстяк.

– Пожалуйста, подумайте, Даниэль. Может, это вышло случайно. Или случилась оговорка, которая могла указать на Чуваева? Я повторюсь: учитывая обстоятельства, это очень важный вопрос.

– И ответ на него я уже дал. – Даниэль поджал губы. Насупился. – Феликс, мне была интересна эта мистификация. И мне было очень приятно работать и общаться с Лёшей. Я высоко ценил наше сотрудничество и очень им дорожил. В том числе, как вы понимаете, из меркантильных соображений. Я понимаю, почему вы об этом спросили, и понимаю ваше недоверие, но даю слово: я вёл себя предельно осторожно.

– Вас расспрашивали о личности Абедалониума?

– И не один раз! Когда стало известно, что я веду его дела, я с трудом отбивался от вопросов, но в последние годы их не стало – все поняли, что я никому ничего не скажу.

– Каким он был? – неожиданно спросил Вербин.

– Лёша?

– Да.

– В смысле «каким»? – не понял Крант.

– Как человек.

– А… Знаете, спокойным и на удивление приятным. – Даниэль грустно улыбнулся. – Когда я готовился к знакомству, немного нервничал, думал, что такой художник будет более замороченным… Ну, знаете, как это бывает у творческих людей?

– Скорее, предполагаю. – Феликс мягко улыбнулся.

– Вот именно. А Лёша оказался очень вежливым и простым в общении человеком. Мне с ним было комфортно. Думаю, из-за такого склада характера он и выбрал жизнь инкогнито.

– Не жаждал славы?

– Не любил публичности.

– Чуваев рассказывал о семье? Друзьях? Близких родственниках или знакомых? Может, о покровителе?

– Нет. – Даниэль вновь пригладил руками волосы. – Лёша сразу предупредил, что доверился мне, но просит никогда не выходить за установленные рамки. Его личная жизнь была для меня табу.

– Когда вы с ним познакомились?

– Вскоре после того, как прогремела картина «Демон скучающий» и его имя оказалось на слуху. На меня вышли немецкие юристы, сказали, что Абедалониум нуждается в надёжном представителе в России, и организовали встречу.

– Встреча состоялась в Германии?

– Нет, здесь… В смысле – в Санкт-Петербурге.

– Вы бывали в его мастерской?

– Нет, мы всегда встречались где-то.

– Чуваев делился с вами творческими планами?

– Почему вы называете его Чуваевым? – вдруг спросил Крант. Почти возмущённо спросил.