Демон скучающий

– Что ты здесь делаешь?

– Ты недослушал, – посетовала Вероника. – Так вот, еду я в Копорье, вся такая в предвкушении, мечтательная, думаю только о том, что там увижу, останавливаюсь на бензоколонке и случайно знакомлюсь с какой-то женщиной. Ты же меня знаешь, Гордеев, я не болтливая, но настроение сегодня было идеальным для общения. В общем, мы разговариваем, и женщина внезапно говорит: «Вероника, милая, ну, зачем тебе это Копорье? Поезжай лучше в Куммолово! Там та-а-акие развалины! Намного больше, чем в Копорье!» Вот я и приехала. А тут ты. Даже вы. – Она бросила взгляд на полицейских, которые неспешно осматривали территорию заброшенного поместья. – И вообще имей совесть, Гордеев, это ведь я подсказала, где нужно искать.

А он, замотанный, не сообразил, что девушка обязательно примчится в Куммолово, чтобы лично увидеть, приведёт ли её догадка к каким-нибудь последствиям. В этом была вся Вероника: и в том, что примчалась, и в том, что подсказала. Злиться на неё Никита не мог, лёгкое раздражение, вызванное неожиданной встречей, исчезло, поэтому он потёр подбородок и пробурчал:

– Мы ещё ничего не нашли.

– Вы только начали.

– Если ничего не найдём, ты не представляешь, на-а-асколько большой втык я огребу. Из-за тебя.

Из-за того, что повёлся на сомнительный совет.

– Не пугайся раньше времени, Гордеев. Глядишь, пронесёт. – Вероника потрясла кружкой, прикидывая, сколько кофе в ней осталось, убрала в рюкзак, достала фотоаппарат и осведомилась: – Можно я тут похожу?

– Нельзя, – машинально ответил Никита.

– Сначала докажи, что это место преступления, а потом выгоняй туристов.

Девушка показала полицейскому язык, после чего подняла фотоаппарат и сфотографировала Гордеева.

– Видел бы ты свою физиономию.

Злиться на неё было решительно невозможно.

– Повезёт же твоему мужу, – хмыкнул Никита.

– Моему – повезёт. А тебе повезло с женой?

– Мне нравится.

– Вот уж не думала, Гордеев, что ты записной подкаблучник.

– А как я должен был ответить? – растерялся Никита. – Что не нравится?

– Да ты, смотрю, бунтарь, – поменяла точку зрения девушка. И рассмеялась.

– В общем, можешь тут пока побегать по травке, но если мы чего-нибудь найдём – ты сматываешься, – произнёс Никита. В основном для того, чтобы оставить за собой последнее слово.

– А как же свобода прессы?

– Есть свобода прессы, а есть воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, двести девяносто четвёртая статья УК РФ.

– Гордеев, не становись скучным, мы ещё не поженились.

– И слава богу.

– Кстати, ты уже понял, что нужно искать?

Этот вопрос Вероника задала совсем иным тоном, в котором не было ни шутки, ни ехидства, и понявший это Никита отнёсся к вопросу серьёзно:

– Мы ищем захоронение. Надеюсь, в единственном числе.

– Вспомни картину, – предложила девушка. И открыла «Мальчика нет» на смартфоне: – Смотри, как изображён Костя – он смотрит снизу.

– Из могилы.

– Посмотри, как падает свет. – Вероника выдержала паузу, поняла, что требовать от полицейского понимания тонкостей живописи бессмысленно, и закончила мысль: – Костя в яме, но в очень узкой.