Седьмое небо
– Владимир Александрович, что хочется отметить, так это расположение двигателей. Я пробовал «Ме-163», очень напоминает полет на «этажерках» с «Роном» и «Гномом». Вираж вправо – машина разворачивается на пятке, только головой бьешься о фонарь, а влево не идет, хоть убейся, потом как рванет, и стремится нос в землю опустить.
– Гироскопический момент.
– Я в курсе. У вас этой проблемы нет, радиусы почти одинаковые. Вот это надо каким-то образом сохранить.
– На таком радиусе турбины не создать высокое давление.
– Создать, как раз, можно, снять проблема, но решаемая, через планетарный редуктор.
– Так, Андрюша, а ты где таких слов набрался?
– Видел у Хейнкеля в Ростоке, в день, когда перелетели в Росток. Потом еще пару раз заходил, этих двигателей там уже не было. Он открытый стоял, я его покрутил, а турбина с компрессором в разные стороны крутятся.
– Надо бы тебя с Люлькой свести, он двигателями для нас занимается. И с Климовым. Вот им и расскажешь, что видел. Давай к планеру вернемся.
Я согласился, это, действительно, была не его проблема. В первую очередь, меня интересовала пушка, ствол которой торчал чуть ли не на метр от кромок воздухозаборника.
– Здесь она стоять не должна. В любом случае будет оказывать воздействие на двигатель, он может дать помпаж, а потом его запускать забабахаешься. Убрать ее под заборник и отвести газы тормозом.
– Как?
– Что: как? Вот эти две спарить со сдвигом назад-вправо, а саму на правый борт под фюзеляж. Она же с ленточным питанием. Подвести сверху, из того же места, где сейчас стоит. И, как я уже говорил, удлинить сопла, и дать возможность сужать диаметр, как у Хейнкеля. Проблема у немцев была в том, что каждая компания решала эти вопросы самостоятельно, впервые их вместе собрали в Ростоке. Плюс, у каждого решения – свой патент, в Германии за них платить надо, и много. Нам же всё это досталось в виде трофеев. Поэтому никому ничего платить не придется. BMW мне очень понравился, как и JUMO, Хейнкель чуточку запоздал, но тот вариант, который он спрятал ото всех, решает проблему с гироскопическим моментом. Он, конечно, останется для одномоторного самолета, но будет направлен в другую сторону и гораздо меньше по величине.
– Наш главный идет. Не спеши раскрывать все карты перед ним. Ты меня понял? Говорим о воздушных тормозах. Миша ему должен был доложить только это. Понял?
– Понял. И не буду лезть со своим уставом в чужой монастырь.
Мило поболтали с Артемом Микояном, я ему рассказал, по воспоминаниям Андрея, как проходил бой, в котором я не участвовал. Сам от себя могу сказать одно: выиграть вчистую бой у двух «Бэ-29-х», в топовой комплектации, и привезти домой только три пробоины, это – класс, высочайший класс летчика-истребителя «пулеметно-пушечной эпохи». Но запись об этом есть, там, правда не написано о том, что бой велся одиночным истребителем. Он рассматривался, в том числе, и в Америке, но не в 1947-м году, а в 1951-м. Американцы приземлились на территории Союза и на обмен попали поздно. На снимках, сделанных ими, была территория Советского Союза в районе станции Хасанская. Они все получили 10 лет, выпустили их через четыре года. Их информация о том, что произошло, стала известна Сенату и комиссии Конгресса после «черного четверга» 1951 года. А дело стремительно катилось к войне между Северной и Южной Кореями. Наша разведка докладывала о том, что существует план «Totality», написанный еще в 1945-м году. Еще до этого, сразу после успешного испытания атомной бомбы в Аламогордо, Трумен «потерял интерес к тому, чтобы СССР принял участие в войне с Японией, по решению Тегеранской и Ялтинской конференций». 12-го марта 1947-го года стало известно о «новой смене курса». Теперь Америка брала на себя всю полноту ответственности за судьбу Кореи. В этом ее поддерживала «Организация Объединенных Наций», заседания которой СССР игнорировал из-за признания государства на острове Тайвань – Китаем. То есть, на кону стояла та самая Победа в Великой Отечественной войне. В Европе стояла американская армия, и дело шло к созданию «Федеративной Республики Германия», в которой подразумевалось создание Бундесвера. В Японии – стояли американцы, у них было два «непотопляемых авианосца»: Окинава и Тайвань, и сеть аэродромов на самих Японских островах. США имели, и начали крупносерийное производство атомных бомб. Нашу бомбу еще только предстояло испытать в августе 1949-го. Именно эти обстоятельства вынудили Верховного Главнокомандующего приказать Военно-Воздушным Силам СССР начать ускоренную подготовку гвардейского истребительного корпуса на реактивной технике. Именно поэтому в секретном приказе звучало: «направлять на переподготовку лучших летчиков, имеющих опыт войны, сбитые самолеты противника, и имеющих высокую политико-нравственную подготовку для таких боев». Они должны были «закрыть небо». Собой. Я, поневоле, стал первым летчиком, который будет направлен в этот корпус. После завершения переподготовки в Липецке.