Седьмое небо
– Вы прибыли первым, курс только объявлен. Придется немного подождать. Летную книжку дайте. – сказал начальник Высшей летно-тактической школы ВВС, поправляя зачесанные назад темно-русые волосы, не тронутые сединой.
– Не понял, вы же двадцатого года, почему училище в сорок третьем закончили?
– В октябре сорок второго поступил, в марте сорок третьего закончил.
– А где были до того?
– С конца июня 1938 года проходил службу в горнострелковых частях РККА. В сорок втором, после излечения в Алма-Ате, прошел ВЛК и был направлен в летное училище, по 246-му приказу от сентября 1942-го.
– А почему на боевые летали так мало? Черт знает, что творится! Вы посидите в приемной. В моем приказе ясно говорится, что направлять на переучивание лучших летчиков.
– У меня восемь сбитых, товарищ генерал. Два, из них, месяц назад.
– Иди, посиди, я уточню.
Я пожал плечами, мне ведь так и не сказали ни слова ни о каком приказе, по которому меня направили в ЗАП. Номер я видел, остальное было покрыто мраком секретности. Прошло минут десять, когда адъютант снял трубку и показал мне, что надо вновь посетить человека, который сейчас выставит меня вон с этих курсов. Тот не сказал мне ничего из того, что я ожидал услышать.
– Ваши документы приняты, Вы назначены в первое звено первой учебной эскадрильи переменного состава. Проверять Вас буду лично.
«Нашел, чем испугать!» – подумал я, забрал бумагу, подписанную генерал-лейтенантом, и попросил разрешения выйти. Расспросил адъютанта: где найти первую переменного состава. Из-за этих дурацких записей в летной книжке столько проблем! Но деваться было некуда. Того городка, который здесь раньше был, Вы уже не увидите. Место было шумное, известное, но меня направили не совсем туда. Там жил постоянный состав, нам же, слушателям школы, отводились места «согласно купленным билетам». Совсем недалеко от штаба. Буквально метров 150-200, и домик, где размещался штаб эскадрильи. Рядом – трехэтажные здания казарм, правда, с комнатами на двоих. Две спортивные площадки. За шоссе – несколько прудов, с пляжами и даже вышками для прыжков в воду. Хорошо сделанный городок. По этому типу многие летные военные городки были построены, давно, правда. Сейчас таких не строят. В эскадрилье вопросов не возникло, летную книжку никто не смотрел. Ко мне особо не приставали. За ужином сказали, что со мной хотели бы встретиться инженеры из Москвы. Так получилось, но курсы я закончил первым из строевых летчиков. После ужина майор, командир эскадрильи, представил меня двум москвичам, одного из которых я знал, не лично, звали его Михаил Иосифович Гуревич. Второго я не знал, его звали Владимир Ромодин. Отчество он так и не сказал. Одет был в летную куртку, я посчитал его летчиком, из-за специфических вопросов.
– Нам сказали, что вы прошли переподготовку для полетов на «МиГ-9», первым из строевых летчиков.
– Наверное это так, я не в курсе: заканчивал до меня кто-то или нет.
– Где Вы проходили эти курсы?
– В Улан-Удэ, в Забайкалье.
– Нам тут всю плешь проели из-за кучи аварий в этом центре!