Семиозис
Он нес связку на кончике своей палки и, хромая, шел к очагу у металлургической мастерской.
– Рядом он не растет. Ему требуется засоленная почва. Брайен…
– Это сделал Брайен?
Логично.
– Его пугает радужный бамбук. Я научил его… бояться растений, но плод был ядовитым… плод бамбука. После снежной лианы мы решили, что бамбук будет еще хуже. Пойми. Тогда этот плод был ядовитым. А теперь…
– Ты ходил в тот город?
Лжи было даже больше, чем я думала.
– Я – нет. Ури, Брайен и Джилл. Мы были взволнованы… Город. Брайен решил, что людей убил… радужный бамбук. Он пошел в наступление… захватил систему подачи воды… Но…
Он дышал с огромным трудом и выглядел плохо – гораздо хуже, чем обычно.
– Город был построен в подражание бамбуку, – сказала я. – Это видно любому. Послушай, тебе надо сесть и передохнуть. Я возьму ядовитую траву. Давай, садись на это бревно.
Я помогла ему сесть, подхватила с земли какую-то палку, подцепила траву и отнесла к очагу. Я высекла искру – и она вспыхнула, словно факел. Они знали про город, все родители знали, но они испугались бамбука. Настолько испугались, что убили Джулиана, чтобы мы точно туда не вернулись. Я вернулась к бревну, и Октаво попытался встать.
– О, мы все знали… – проговорил он. – Единственный город, найденный спутником…
– Единственный город? Нет, не надо вставать, я посижу с тобой.
Наверное, стоило бы позвать медика, но мне необходимо было услышать то, что он говорит: правду о лжи, обо всей их лжи, наконец-то.
– Не все верят, что растения заметно разумны, но… но мы их боялись. Стекловары по какой-то причине исчезли… Снежные лианы были одомашнены. Они менее разумны. Бамбук… очень разумен. – Мне хотелось что-то сказать, но, судя по его виду, он очень боялся – и чего? – Хочешь вести достойную жизнь? Он хочет тебя содержать… Вы станете рабами в красивой клетке.
– Достойная жизнь – это то, чего я хочу. Вы должны были нам рассказать.
– Сейчас я тоже так считаю. Ложь, ложь – и Джулиан умер потому, что надо лгать и дальше. – Я не могла понять, он испуган – или печалится. – Но ты… не поверишь правде, дитя. Отравлена ложью. Мы и вы. Ядовитый плод.
– Я знаю правду. Бамбук разумен. Он думает – и хочет, чтобы мы там жили. Он будет нам помогать.
Что-то в его лице было неправильное.
– Но я ему не доверяю. Растения не альтруисты… Мы ему нужны для чего-то.
Он едва мог говорить.
– А люди альтруисты? Тогда почему растения – нет?
– Не все люди. Именно поэтому мы улетели с Земли.
Его правое веко закрылось. Правый уголок рта обвис. Я взяла его за правую руку – она оказалась вялой.
– Тебе нужен медик.
– Нет. Просто отдых. Мне нужен отдых. Я болен, Сильвия. Я долго не проживу. Нет смысла тянуть.
Я встала и со всех ног бросилась к клинике. Медики пришли с носилками и с первого взгляда определили, что у него инсульт. Я прошла за ними к клинике. Вера заявилась – и, даже не взглянув на него, начала на меня орать.
– Ты напала на Октаво! Ты зашла слишком далеко! Слишком далеко!
Она махала своей тростью, но я не испугалась. Она не имеет права управлять Миром.