Кавказский Хищник. Хорошая девочка станет плохой
Ну, а что? Конечно, ничего бы я ему не наврала, но и деньги его, даже опосредованно, ни за что не приму! Просто кину их ему обратно в лицо при первой возможности, и я вернусь в строй.
М-да, с «кину в лицо» я, видимо, все-таки погорячилась… Уже один раз кинула… Вот, последствия разгребаю…
Оказывается, у меня совершенно нетренированные руки, а я считала себя довольно спортивной, и физручка хвалила в школе мои данные.
А в итоге дорога в туалет по ощущениям напоминает путешествие из Петербурга в Москву в лаптях. Или тот самый знаменитый путь Ломоносова до Москвы из Архангельской губернии. Про то, чтобы принять душ, даже разговора не было. Мало того, что душевые в общаге попросту не приспособлены под калек в гипсе, так еще и как технически это было сделать, я не понимала.
Ко мне и правда в первый же день приперлась строгая и высокомерная медсестра, которая явно не была прикреплена к нашей поликлинике, а вообще словно бы совмещала функции модели и ответственной за постановку уколов и клизм «вип»-больным. Да-да, вот прямо хотелось бы думать, что клизмы-то как раз громила у нее и ставил. Так и познакомились…
Она сделала мне укол. Не особо-то церемонясь. Очень болючий, а потом окинула меня скептическим взглядом.
– Условия здесь явно не для Вашего больничного.
Раздраженно отвернулась и больше с ней не заговаривала. А сегодня уже с семи утра начала психовать, что опять, второй день подряд, придется видеть эту молодую грымзу…
И вчера, и даже сегодня с утра пораньше телефон то и дело разрывался от его звонков и смсок, но я, конечно, не поднимала. Не о чем мне с ним говорить. Ясно же дала понять.
В сотый раз пытаюсь погрузиться в чтение пособия по истории Запада, да и про экономтеорию нельзя забывать. Доктор прав – раз автомат мне теперь не светит, то нужно все тщательно выучить. Когда дверь широко распахивается без стука, резко дергаюсь, от чего нога и ребра опять начинают ныть.
Черт. Ну черт! Опять он?!
– Что Вам здесь надо? Мы все уже обсудили! – вырывается с раздраженным выдохом без приветствия.
Брови Анзора нахмурены, смотрит исподлобья, челюсть поджата. Интересно, что говорит его стоматолог – там, наверное, вся эмаль уже стерта от такого прикуса…
Он молча проходит в комнату, тоже без приветствия.
Подходит к кровати и нависает сверху.
– У тебя есть ровно пять секунд, чтобы сказать мне, что из тряпок и книг тебе нужно. Потом спрашивать не буду.
– Да… Что Вы себе позволяете?! – подбираюсь, расправляя плечи в жесте встречного нападения.
– Три секунды…
– Анзор, прекратите это немедленно!
– Одна… Ну хорошо, сама напросилась…
Мужлан бесцеремонно хватает меня на руки и закидывает себе на плечо. Болтаюсь сейчас, дрыгая руками и головой, как полотенце. Верещу, а ему плевать!
Он вот прям в таком виде, в котором я сейчас – в идиотской розовой пижаме с милыми котиками, выносит меня в коридор и размашистой походкой идет к лифту.
Из комнат вылезают сонные лица жителей общаги, но никто, конечно же, не вмешивается…
– Пусти немедленно! Это похищение!
– О, смотри, какой снова прогресс! Мы снова на «ты». Со вторым пунктом тоже вроде разобрались. Ты же кавказская пленница, забыла? Играй роль до конца, Рада. Ты ведь очень упертая девочка.