Другой мужчина и другие романы и рассказы
– Не узнаёшь? Это твои старые вещи из гамбургского ателье. – Вероника указала на эскизы. – Я их не взяла на выставку, потому что подумала, они могут тебе понадобиться. Вот этот железнодорожный мотив – тебе надо будет развернуть его в новую серию. Художественное сведение счетов с железной дорогой, которая тебя искалечила, – картины пойдут грандиозно.
Ютта укатила его сквозь раздвижную дверь в бывшую столовую. У окна он увидел свою чертежную доску, на полке – свои книги из бюро, а на месте обеденного стола – стол для заседаний и шесть стульев. Ютта остановила каталку во главе стола. Женщины сели.
– Это твоя квартира. Обе рабочие комнаты ты уже видел. Спальня осталась как была, в комнате мальчиков будет спать сестра, а в комнате Регулы та из нас, которая будет в данный момент о тебе заботиться.
Ютту перебила Хельга:
– Извини, что я влезаю. Но Веронике уже пора, и мне тоже. Про квартиру и хозяйство он уже врубился. С проектом надо шустрить, мы его обещали англичанам к осени, и на завтра я вызвала сюда Хайнера, чтобы он показал Томасу, что он там начертил. Хайнер, – она повернулась к Томасу, – уже немного подготовил проект. В следующий понедельник нарисуется журналистка из «Vogue». Значит, нужно, чтобы на мольберте уже было на что посмотреть. Если мы начнем запускать в прессу сейчас, то к зимней выставке уже будет пик сумасшествия. – Хельга задумалась. Потом перевела взгляд с Ютты на Веронику. – Ничего не забыла?
– Пару слов об организации в целом.
Хельга кивнула:
– Вероника права. О нашей компании утилизации и реализации ты узнал, уже когда получил цветы в твой день рождения. «ТТТ» – три Томаса. Ты передаешь нам права на твои работы, а мы о тебе заботимся.
– Права на мои…
– Точнее говоря, ты нам их уже передал. Когда ты взял и просто слинял, не позаботившись о своих детях, о нас, о вашем бюро, ее ателье и моей клинике, надо было как-то продолжать жить, а без твоих подписей дела не шли. Не парься, тебе это вредно. Мы не пользовались твоей кредиткой и не грабили твои счета. Мы не злоупотребляли твоей подписью, но мы ее употребляли, когда она была нам нужна.
– А если я сам хочу себя утилизировать и реализировать? Если я не стану подыгрывать вам в ваших играх? Я вам не кто-нибудь там…
– А кто ты? Ты – калека в кресле-каталке, нуждающийся в уходе. В постоянном круглосуточном уходе. Мы об этом позаботимся. И в отпуск тебя свозим, и погулять вывезем, и если ты захочешь посмотреть фильм или поесть спагетти алла путанеска, ты это получишь. Не дури и не заставляй нас отключать лифт и телефон, чтобы ты заработал пролежни или инфекцию мочевыводящих путей. Но, кроме этого, ты уже заработал репутацию архитектора, художника и основателя стоматологической империи. И если ты не впишешься, то мы найдем какого-нибудь молодого художника, который будет вместо тебя малевать, а Ютта будет проектировать мосты, а я – заниматься клиниками. А ты в это время будешь куковать тут без лифта и без телефона, и окна мы закроем ставнями. Если хочешь быть таким дураком – будь. Во всяком случае, мне твои тараканы надоели. Нам всем твои тараканы надоели. Мы достаточно играли в твои игры, мирились с твоими гонками, терпели твои задвиги, купались в твоем дерьме и в твоем…