Даже если ты меня ненавидишь
Оглушенный грохочущим в груди сердцем, резко убираю от нее руки и ухожу за командой Ночной лиги. Брат Ильхана на удивление легко подстроился под меня сегодня. Наверное, потому, что вечером я должен быть в «Клетке».
Захожу в тренажерку. Мужики переодеваются, а мне надо куда-то деть злость. Размашисто пересекаю зал, набрасываюсь с кулаками на боксерский мешок и вваливаю по нему серию быстрых ударов под жалобный лязг цепей, на которых он подвешен. Снаряд не выдерживает моей дури. Срывается, падает, поднимая в воздух облако пыли, и получает еще несколько ударов ногами.
– Твою мать!.. – раздается сбоку.
Вдыхаю в себя пыль. Горло начинает драть. Иду к кулеру, выпиваю пару стаканов холодной воды. Разворачиваюсь к мужикам. Они всей командой пялятся на меня.
Да, все так! Я превратил себя в машину, в гребаное чудовище, чтобы выживать в этом гребаном мире. А что делать Огоньку? Она же без брони совсем. Так вообще живут? Мне хочется стать ее броней, даже если у нас никогда ничего не получится. Без «если». У меня Дана, потом будет кто-то другой, когда я окончательно устану от нее. И чтобы доказать себе это, вынимаю телефон из кармана и пишу своей типа девушке короткое сообщение: «Поехали со мной в "Клетку" сегодня».
Дана не боится всей этой грязи. Она с удовольствием возится в ней вместе со мной. Пусть будет пока. И мне плевать, что для нее я буду сволочью, удерживая в груди солнце, подаренное Амалией. Я его чувствую, а Дану нет.
– Разминаемся, – хрипло командую мужикам и наливаю себе еще воды.
– Знаешь, а пожалуй, посмотрю на тебя на ринге сегодня, – говорит брат Ильхана.
Вот только Дауда мне не хватает! Если ему зайдет бой, он легко объединится с Ильханом в попытке привязать меня к «Клетке». Сам по себе клуб ему, может, и неинтересен, а вот бабки, которые можно получать с бойца, он с удовольствием положит на свой счет.
Жестко усмехнувшись, решаю показать хоккеистам-любителям совсем другой темп тренировок. Чтобы мышцы горели и чтобы смотреть на меня с переоценкой, как на товар, Дауду было некогда.
Гоняю их так, что здоровые, крепкие мужики к концу тренировки превращаются во взмыленные тряпки. Устали, все чаще ошибаются. Это наша последняя встреча. У них игра через пару дней. Как раз успеют восстановиться, и тело будет готово к жестким атакам хоккея.
Получаю деньги, жму им руки и, подхватив свои вещи, выхожу в коридор. Кручу головой из стороны в сторону, пытаясь прикинуть, куда мне сейчас двигаться. Тренер Огонька вряд ли что-то мне скажет. Еще и вопросы девочке задавать начнет. Мой бы начал. Он о нас вообще много всего знал, даже когда мы не говорили. И не сдавал никогда эти мальчишеские секреты. Как все происходит в мире Амалии, я не знаю. Рисковать не буду. Может, эгоистично, из страха потерять шанс быть рядом, хотя бы на расстоянии.
В клубе, где я занимался, проще всего всегда было договориться с врачом, если это не касалось каких-то реально серьезных проблем. Местный не может не быть в курсе травмы своей спортсменки, а значит, надо найти медкабинет. Двигаюсь в противоположную сторону от входа в Ледовый, перебирая найденную в карманах наличку. За такие деньги никого не купишь. Придется переводить с карты.