Развод. Ты останешься моей

– Зой, перестань, – прошу устало. – Сказал же, разберусь. Маленькая, я разбираюсь. Но вы за сутки от меня хотите подвиг, а я… не Геракл, увы.

Тем временем подъезжаем к дому родителей Зои.

Входим вместе. Обстановка напряженная. Я всем своим нутром чувствую, как сильно мне здесь не рады. Я для них стал врагом номер один.

Но хуже всего, что Зоя тоже чувствует себя не в своей тарелке. Все потому, что, когда мы вошли, ее мама с какой-то подружкой по телефону трындела, осуждая… Охи, ахи, вздохи. Зоя, услышав это, мрачнеет.

– Других тем нет, да?

Ее это ранит.

Сын бесится.

Они забирают, что хотели. Я пытаюсь найти флешку и понимаю, что ее нет. Помогать мне никто не собирается, но я, преодолевая их ненависть и презрение, настойчиво спрашиваю:

– Кто забрал флешку?

– На налюбовался, что ли? – уточняет датый отец Зои.

Жена вздыхает, садится устало:

– Паш, деда уведи, а? Он сегодня с утра на кипише, передохнуть не мешало бы!

Потом она кивает матери:

– Мам, где флешка?

– Никто не брал! Там же, наверное.

– Ее нет.

Начинаю вспоминать. Зоя убегает, Пашка за ней. Я за семьей, отец Зои кидается в драку, еще кто-то… Свалка. Крики. Истерика. Перевернутый стол. Битая посуда…

Я не брал флешку.

Пашка – точно…

Начинаем искать дотошно, залезли всюду.

Вечер плавно скатывается в ночь, когда жена, ругнувшись, пускает несколько горьких слезинок.

– Сам ищи запись с подвигами. Нет ее. Может, выкинули срамоту?

Ужинаем у родителей.

Кусок в горло не лезет.

Удивительно, как мне еще наложили в миску и усадили за стол, а не вышвырнули хавчик за порог дома.

Едем обратно. Зоя рулит в центр, молча решив, что меня стоит отвезти первым, а потом – вернуться домой. Я не говорю ни слова против, рад даже такому пребыванию вместе.

Мы молчим, и тишина – гнетущая.

Внутри нехорошо скребет подозрением: крыса… Крыса затерлась и среди своих.

– Кстати, вас в школу вызывают. К директору, – кромсает тишину на клочки сын.

– Что случилось? – дрогнувшим голосом интересуется Зоя.

– Я подрался.

– По лицу не скажешь.

– Так я же победил.

– Ясно.

– И кое-что еще скажут. Вам не понравится. Но тут уже вопросы к отцу, а не ко мне.

Зоя плотно сжимает челюсти.

– Хорошо, завтра заеду, – как-то обреченно говорит она.

– Ты, главное, не принимай близко к сердцу. А лучше пусть отец сходит. Он же башляет на внеочередные ремонты… – нахально заявляет сын.

Жена бледнеет. Замечаю, как потряхивает у нее пальцы, когда она поправляет волосы.

– Привычка разводить все деньгами – плохая привычка, Паш, – пытается достучаться.

– И на выпускной я не пойду. Ты, кажется, деньги сдавала? Забери.

– Паш.

– Не пойду, – отрезает и отворачивается в окно.

До выпускного – всего-ничего осталось, и чего сын… так взъелся?

Машина Зои неожиданно сворачивает с маршрута. Навигатор сразу же пищит: «Маршрут перестроен. Маршрут перестроен».

С некоторым удивлением замечаю, как жена сворачивает в сторону забегаловки, с которой можно сделать заказ, не вылезая из авто.

– Ты будешь что-нибудь? – интересуется у сына.

– Если бы знал, что заедем, я бы у бабы не ужинал. Нет, не буду. У меня режим, – замечает сын.