Развод. Ты останешься моей
Мне это слушать не хочется.
Дима меня в свой бизнес не ввел, говорил, что нет ничего хуже, чем работать с родственниками. Рекомендовал другим заняться. Помню, как я сильно на него впервые обиделась, когда он меня на работу к себе взять отказался. Скандал, слезы, обиды… Море слез, прощение, примирение…
Тогда Дима меня убедил: «Маленькая, не лезь в мое. Начни свое. Начни все, о чем мечтается, все, о чем ты думала втайне, но не решалась, и я тебя поддержу… У тебя все получится!»
И поддержал.
Он оказался прав, у меня получилось.
Митя всегда оказывался прав.
Поэтому я в его бизнес не лезла, подробности не выясняла, но сейчас он решает на меня их вывалить:
– Корпоративы, маленькая, это просто ангельские посиделки по сравнению с тем, как иногда мы закрываем сделки, как приходится подмазывать чинушам и поставлять им телок сочных. Иногда не только поставляю, но и смотрю, как ебут их… Привстает, да. Такая вот мужская физиология. Просто эрекция, блять! Бездушная. Безэмоциональная. Это у вас, женщин, мнение, что секс равно люблю, а у мужиков не так. Обычная эрекция, запомни, Зоя. Это не измена. Просто хуй привстал на смачный жопец – это не из-ме-на. Это, сука, гребаная физиология. И все-е-е!
– О да. Физиология. Ты до сих пор в отменной форме. Физиология у тебя огонь. Как… Как там Паша сказал… Вдул? Вот так ты вдул!
Я смыкаю пальцы в кулак и громко шлепаю второй ладонью.
– Ты звезда, Мить. Просто звезда. Вот только я выходила замуж за Дмитрия, Митю, Диму… А не за звезду с физиологией и правом на левак. Извини, но я твоих прав не разделяю.
– Хотел бы изменить, давно баб пачками бы трахал…
– Ты не изменял? А что же мы увидели, Мить?! Что же тогда такое на большом экране увидели все мы?!
– А-а-а… – рычит он и выходит.
Но возвращается быстро.
С аптечкой.
Отворачиваюсь в сторону, не желая ему помогать. Пусть сам себе…
Муж вытирает влажными антибактериальными салфетками лицо, обрабатывает рану.
– Я тебе не изменял. В мыслях не было. То, что ты увидела… Ошибка. Просто ошибка. Я прошу тебя признать, что все мы ошибаемся. Иногда… – добавляет тихо.
Но я-то знаю, чего ему стоит такой тихий тон, полный смирения и просящих ноток.
– Право на ошибку. Прекрасно ты вывернул! Оступился… и прямо в чужую, сочную пиз… – перехватываю инициативу.
Отбросив аптечку, Дима садится ко мне, удерживает. Пальцы мужа безжалостно впиваются в плечи все сильнее.
– Пойми. Ты сейчас истеришь. Довольно!
– Нет, Дима. Ты, кажется, не понимаешь? Ты своей мерзкой изменой унизил меня, извалял в грязи… Ты для меня ничем не лучше этой шлюхи!
– Отпусти, мне больно! Больно!
Взгляд Димы меняется, потухает немного. Он медленно разжимает пальцы и смотрит там, где меня касался. От его пальцев багровые пятна: останутся синяки.
– Прости, – хрипит. – Не хотел. Не хотел, маленькая. Ты просто не кричи, ладно? Мы же взрослые люди. Мы все обсудим. Ты и я… Мы…
Он уговаривает меня, повторяя:
– Маленькая, маленькая…
– Не маленькая я. Митя, мне, блин, за тридцатник давно перевалило. Может быть, хватит?! Хватит меня ТАК называть? Или ты надеешься, что и ума во мне… маловато? Знай, что это не так…