Рассвет Жатвы

Перевожу взгляд на шипастые колеса догоняющего нас Дистрикта-6 и получаю ответ на свой вопрос. Летят искры, оси скрежещут, и я бросаюсь к Луэлле, надеясь ее подхватить. Она тянется ко мне, колесо ломается, нас выбрасывает в воздух. И вот я лежу на земле, рука – в луже крови, вокруг меня, словно светлячки, кружат огни Капитолия.

«Лучше так, – говорю я себе. – Лучше так, чем умереть на арене. Это лучше, чем гигантские ласки, голод, клинки».

Не успеваю я порадоваться вдоволь, как вдруг понимаю: кровь не моя. Меня ждет другая участь.

Трибут, которому удалось избежать арены, – Луэлла.

Во мху лежит мертвый птенчик сойки-пересмешницы – глаза яркие, иссиня-черные перышки блестят на солнце, когтистые лапки пусты… Ленор Дав гладит его кончиком пальца. «Бедняжка! Кто же теперь споет твои песенки?»

На фоне окружающего нас хаоса Луэлла выглядит такой маленькой, такой спокойной. Хорошо же я защитил ее… Девочка и до арены не дожила. Кто теперь споет твои песенки, Луэлла?

Я ушибся при падении, наверняка есть синяки и ссадины, хотя вроде бы ничего не сломано.

– Луэлла? – окликаю я, склоняясь над ней. Зная, что это бесполезно, пытаюсь ее приподнять, нащупать пульс… Она уже покинула тело. Пустые глаза это подтверждают, и я закрываю ей веки. Одна из косичек лежит в луже крови, которая вытекает из задней части черепа, расколовшегося от удара о тротуар. На бледном лице резко выделяются подведенные черным карандашом брови. Я поправляю косички и утираю со щеки каплю крови.

Стержень, на котором наша колесница крепилась к упряжке лошадей, сломался, лошади давно удрали. Вайет с Мейсили, которым удалось удержаться за поручни, выбираются из-под обломков потрепанные, но живые. Вайет поднимает каску Луэллы, свалившуюся, когда мы вылетели. Они подходят к нам и даже не спрашивают, мертва ли Луэлла.

Мейсили снимает с шеи тяжелые бусы из бисера с фиолетовыми и желтыми цветочками.

– Я хотела их ей подарить… Талисман из дома.

Она опускается на колени, я приподнимаю расколотый череп, и Мейсили надевает на шею Луэллы бусы. Мне на руку сочится свежая кровь.

– Спасибо, – благодарю я, не в силах говорить о ней в прошедшем времени, пока она лежит рядом еще теплая. – Луэлла любит цветы.

– За ней идут, – предупреждает Вайет.

Прямиком к нам направляются четверо миротворцев, расталкивая медиков, конюхов и потрясенных трибутов. Они хотят забрать Луэллу, спрятать в деревянный ящик вместе со своими преступлениями и отправить домой, в Дистрикт-12. Им не хочется показывать на весь Капитолий эту незапланированную смерть, которая свидетельствует об их некомпетентности. Не такой кровью им хочется малевать свои плакаты.

Я подхватываю Луэллу на руки и начинаю отступать.

– Бесполезно, – говорит Вайет. – Все равно ее заберут.

– Она им не принадлежит! – вскидывается Мейсили. – Не отдавай ее просто так! Пусть поборются. Беги!

Так я и делаю. Бегаю я быстро. Единственный, кто может меня обогнать в школьных соревнованиях, – Вудбайн Шанс. Ну, точнее, мог обогнать. Я бегу не только ради Луэллы, но и ради Вудбайна, потому что он больше никогда не побежит. Понятия не имею, куда я направляюсь. Знаю лишь, что не хочу отдавать Луэллу Капитолию. Мейсили права. Она им не принадлежит.