Хозяйка приюта. Чудо под Новый год

Я резко остановилась. Карета по инерции проехала немного вперед и тоже затормозила.

Очень не хотелось прокладывать тропинку сквозь стену полуметровых сугробов, но выбора не было. Пытаясь сбежать от бывшего спонсора, я двинулась напрямик к кондитерской. Пережду там, пока экипаж месье Жака не скроется из вида.

Пока брела к лавке по заметенному тротуару, снег осел на подоле юбки и набился в голенища низких сапожек. Проклятье! Холодно, неприятно. А все из-за этого приставучего гада.

В магазинчике было натоплено, и комья снега в моей обуви начали таять – привет, мокрые ноги! С некоторых пор в этом мире у меня появилась фобия – заболеть и лицом к лицу столкнуться с суровой местной медициной. Не приведи Господь!

Кондитерская выглядела уютно. В воздухе пахло ванилью и шоколадом. На прилавках рядами были выставлены сладости: хрустальные розетки с конфетами, горки белого зефира, фигурные корзинки с воздушным кремом и другие пирожные – бисквиты, промазанные взбитыми сливками, эклеры с блестящей помадкой, трубочки со сгущенкой, кольца из песочного теста, посыпанные орешками. Здесь было столько всего, что разбегались глаза.

Я остановилась напротив большой витрины, выходящей на улицу. Ее украшал трехъярусный белый торт с розовыми цветами из масляного крема.

За спиной звякнул колокольчик, висящий над дверью, и в лавку ворвался поток морозного воздуха. Раздались приближающиеся шаги. Я почувствовала позади чужое присутствие.

– Сибилл, тебе от меня не сбежать.

Чертов Жак!

С чего он вдруг воспылал страстью к бывшей любовнице? Ведь сам разорвал их связь. Сначала изменил Сибилл с какой-то молоденькой артисткой из театра, а когда хозяйка моего тела застукала их вместе и закатила скандал, отвесил ей звонкую пощечину – чтобы не орала и не портила ему нервы. На том история их корыстной любви и завершилась. Сибилл, кстати, успела проникнуться к этому красивому, но гнилому человеку искренними чувствами.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Оставьте меня в покое.

– Только вспомни, дорогая, как хорошо нам было вместе, – рука, затянутая в перчатку, легонько коснулась моего плеча, и меня всю передернуло.

– Не смейте! – зашипела я, косясь на редких посетителей лавки. – Даже не вздумайте.

Оставаться в кондитерской больше не было смысла. За стеклом витрины, украшенной тортом, я видела, как сгущаются на улице сумерки и усиливается снегопад. Надо было скорее заканчивать дела в Шаборо, ловить экипаж и возвращаться домой.

Морщась из-за мокрых чулок, я вышла под снег и зашагала к ювелирному магазинчику. Мерзавец Жак следовал за мной тенью, чередуя сладкие обещания с комплиментами моей неземной красоте. Я совершенно не представляла, как его отвадить.

Прочитав вывеску на двери, напротив которой я остановилась, месье оживился, заухмылялся.

– О, Сибилл, ты все же решила принять мое предложение.

– Нет, я здесь по делу. Никаких подарков мне от вас не надо.

Под хищным взглядом моего бывшего покровителя я направилась к прилавку, за которым стоял сам господин Торо – низкий пузатый мужичок с седыми бакенбардами и в пенсне. За спиной раздавались шаги Жака.