Последняя буква Севера. Книга вторая

– Тебе будет удобно рисовать постер здесь? – спрашивает Долли, указывая на стол в гостиной.

– Конечно.

Мы раскатываем по столу свернутый в рулон белый лист и кладем на его углы книги для веса, чтобы постер не закручивался. Я достаю из рюкзака карандаши и ластик, а Долли приносит распечатанный мини-постер фильма, чтобы мне было удобно срисовывать картинку.

– Можешь делать все, чтобы было удобнее рисовать. Забирайся на стол с ногами, если нужно.

– Спасибо, Долли – говорю я, убирая карандаши в нагрудный карман джинсового комбинезона.

Собрав волосы в пучок, завязываю на голове бандану как ободок, чтобы выбившиеся пряди не лезли в глаза, и, уперевшись коленом в стул, склоняюсь над рисунком. Долли садится напротив и, потягивая диетическую колу, спрашивает меня о школе. Я намечаю контуры тела тетушки Мэйм и оставляю сбоку место для названия фильма.

– Как обстоят дела с парнями? – спрашивает Долли, подперев подбородок рукой.

– Никак, – без раздумий отвечаю я, чувствуя, как горят мои щеки.

Долорес вскидывает бровь.

– Совсем никак? Выпускной класс, а ты такая красавица. Ни за что не поверю, что у тебя нет поклонников.

– Да будь я хоть Меган Фокс, мою внешность задвинули бы на второй план. Для большинства в школе я в первую очередь ярлык, карикатура. Латиноамериканка из трейлер-парка, да к тому же подрабатываю в клининге. Клише на клише. Никому не интересно узнать, какой я человек. – Усмехнувшись, пожимаю плечами. – Возможно, если бы я сменила школу, то там могла бы начать все заново, а может и нет. Меня все это не обижает, по крайней мере уже. Им не удастся убедить меня в том, что я некрасивая или жалкая просто потому, что живу в трейлер-парке.

– Милая, – с сочувствием выдыхает Долли, прижав ладонь к груди.

И тут я вспоминаю, с кем говорю. У Долли есть дар – она умеет расположить к себе любого (кроме родственников Сэма). И благодаря этому у меня всегда создается впечатление, что я говорю со своей подругой, но в первую очередь она дружит с моей мамой, которой может все передать.

– Только не говорите маме о том, что я сказала. После сюрприза на мой день рождения она, конечно, в курсе, что у меня в школе все идет не так гладко, но… Не хочу, чтобы она переживала лишний раз.

– Обещаю, это останется между нами. Слово скаута.

– Вы были скаутом?

– О да, и у меня была куча значков за заслуги, – с улыбкой вспоминает она. – Но потом мальчики начали интересовать меня намного больше, чем кемпинг и продажа печенья, и я все бросила. Отец тогда жутко выбесился.

– Вы были с ним близки до того… До того, как появился Джейк?

– Очень. Я была глупым подростком, а он отказался от меня и лишил наследства, будто меня волновали деньги, а не тот факт, что меня перестали считать за родную дочь. И я все еще злюсь на него каждый божий день. Но знаешь, я благодарна ему за жизненный урок. Если уж родной отец способен отказаться от тебя, то что говорить о муже? Поэтому я не до конца доверяю мужчинам, боюсь полюбить в полную силу, и этот барьер – нечто вроде моральной подушки безопасности в том случае, если мне вновь разобьют сердце. И это не значит, что я не люблю Сэма, просто сдерживаю себя, потому что каждое утро какая-то часть меня шепчет в голове: возможно сегодня именно тот день, когда он откажется от тебя. Единственный мужчина, которого я люблю в полную силу – мой сын.

Вход Регистрация
Войти в свой аккаунт
И получить новые возможности
Забыли пароль?