Прерывистый шепот

Я хватаю с его стола лист бумаги и ручку, быстро записываю несколько строк и передаю ему. Он смотрит на записку, стискивая зубы.

– Ты думаешь, я не смогу тебя заставить? – усмехается он.

Я хотела было встать, но он, наклонившись ко мне, хватает меня за руку и бьет по лицу, да с такой силой, что моя голова откидывается в сторону. В ушах звенит, я делаю глубокий вдох и снова поворачиваюсь к отцу. Медленно беру листок бумаги с другого конца стола, куда он швырнул его, расправляю края бумаги, кладу его на стол перед ним и указываю пальцем на написанные мною слова, после чего направляюсь к двери. Никогда меня не выдадут насильно замуж, тем более за какого-то русского мерзавца.

– Если ты не сделаешь этого, я отдам им Милену.

От его слов я застываю на месте. Он не посмеет. Моей младшей сестре всего восемнадцать. Она же еще совсем ребенок. Я поворачиваюсь, смотрю ему прямо в глаза и понимаю: он сделает это.

– Я вижу, что привлек твое внимание. Хорошо. – Он указывает мне на стул, с которого я только что вскочила. – Вернись на место.

Эти несколько шагов дались мне с большим трудом, наверное самое мучительное, что я когда-либо делала в своей жизни. Мои ноги словно свинцом налиты.

– Теперь, когда все решено, несколько напутственных слов. Ты будешь послушной и покорной женой для своего мужа. Правда, я до сих пор не знаю, кто это будет, но это не столь важно. Важно то, что это будет кто-то из окружения Петрова.

Я наблюдаю за тем, как он медленно откидывается в своем кресле и достает сигару из коробки, стоящей перед ним.

– Ты обуздаешь свой нрав, позволишь ему делать с тобой все, что ему заблагорассудится, до тех пор, пока не завоюешь его доверие. Вероятно, он недооценит тебя, как это обычно бывает, когда люди узнаю́т, что ты не можешь говорить. И когда он начнет с тобой откровенничать, болтать о бизнесе, – он указывает сигарой в мою сторону, – ты запомнишь все: о чем он говорит, каждую мелочь, о том, как они организованы, какие маршруты они используют для транспортировки, все, что он может упомянуть.

Открыв выдвижной ящик своего стола, он достает телефон разового пользования и протягивает его мне.

– Ты будешь сообщать мне все, что узнаешь. Каждую мелочь. Ты поняла меня, Бьянка?

Теперь все становится более-менее понятно. Какой же гениальный план он придумал: избавиться от своего проблемного ребенка и завоевать расположение дона, пожертвовав одну из своих дочерей кому-нибудь из членов Братвы в мужья, при этом убедившись, что именно он получит секретную информацию о русских. Действительно, блестяще.

– Я задал тебе вопрос! – прорычал он.

Наклонив голову в сторону, я смотрю на него, жалея, что у меня нет пистолета под рукой. Я представляю, как направила бы дуло ему между глаз и выстрелила. Я б не промахнулась. За эти годы мой брат убедился в том, что я превосходный стрелок. Он тайком брал меня с собой на тренировки по стрельбе. Не уверена, что смогла бы убить собственного отца, но представлять это весьма приятно.

Я киваю, беру телефон со стола и ухожу из кабинета, краем глаза заметив его довольную ухмылку. Пусть верит во что хочет. Может быть, я и выйду замуж за человека из Братвы, но сделаю это ради сестры, а не потому, что он мне приказал. Я не буду играть в его шпиона. И уж точно я не стану снова умирать ради него.