Прерывистый шепот

Иногда я представляю, как подхожу к ней, возможно после одного из ее выступлений. Мы обмениваемся парой слов, и я приглашаю ее на ужин в какое-нибудь уютное заведение в центре города. Ничего особенного, но только там подают самое лучшее вино, и… Я тут же опускаю руку, увидев в стекле свое отражение, чувствуя, что мое прикосновение как-то осквернило ее. Я думаю, что таким, как я, отвратительным внутри и снаружи, не должно быть позволено находиться рядом с таким совершенством, как она.

Я осторожно открываю большую деревянную дверь и тихо проскальзываю внутрь. В помещении довольно темно, освещена только сцена, но я все равно стараюсь держаться там, куда не сможет проникнуть ни один лучик света. Я постоянно проявляю крайнюю осторожность, когда дело касается ее. Я всегда забочусь о том, чтобы прийти уже после начала выступления и уйти прежде, чем оно закончится. Лучше мне держаться в тени. Да уж, сказать, что я не сливаюсь с толпой, было бы преуменьшением.

Меня никогда особо не волновала моя внешность. В моей профессии чем более устрашающе ты выглядишь, тем легче заставить людей говорить. Иногда достаточно мне просто войти в комнату, как они сами всё выкладывают на блюдечке. Ну и, конечно, моя репутация тоже помогает.

Обычно было непросто найти кого-нибудь, чтобы поразвлечься, но в этом деле внешность не играет особой роли. Многие девушки из нашего круга горели желанием заманить меня в свою постель, но, как только я излагал им свои правила, они становились куда менее страстными: полностью раздеваться не обязательно, строго сзади и никаких прикосновений.

Люди реагировали на мою внешность по-разному. Большинство старались не смотреть прямо мне в глаза. Другим нравилось разглядывать меня. Меня вполне устраивал любой из этих подходов.

Так почему же сейчас меня должно это волновать? Почему я как псих прячусь по темным углам, преследуя девушку, которую видел всего раз? Кажется, я теряю рассудок, но вдруг звук скрипки возвращает меня в реальность, и мой взгляд снова приковывается к сцене. По правде говоря, я ничего не смыслю в музыке, но еще не пропустил ни одного ее выступления, и теперь я точно знаю, когда ее выход. И когда я вижу, как легко она скользит по сцене, у меня сразу же перехватывает дыхание.

Она словно видение, кружащееся по сцене в своей длинной фатиновой юбке, и я как зачарованный слежу за каждым ее движением. Ее светло-русые волосы собраны в тугой пучок, но, вместо того чтобы придать ей строгий вид, затейливая прическа только подчеркивает ее идеальные кукольные черты. Она похожа на маленькую птичку, такую грациозную и хрупкую – и Боже… столь невыносимо юную. Я прислоняюсь к стене и качаю головой. Если я не вырвусь из этого безумия, то просто сойду с ума.

После того как она закончила свою партию, я ухожу. Но вместо того чтобы направиться к выходу, иду в обход прямо за кулисы к большому столу, где посетители оставляют цветы, предназначенные специально для танцоров. Странный способ, но мне подходит. И как всегда, я оставляю одну розу и иду к выходу.