Порочный. Скандальный роман

В голове только одна мысль – слава богу, что это закончилось…

Я больше никогда не захочу трахаться. Это было ужасно…

Прикрываю глаза, голова кружится, тело куда-то плывет.

Ой…

Понимаю, что эти ощущения вполне реальные, просто Рахман поднимает меня с ковра и опускает на кровать, ложится рядом, обнимает.

Целует…

Я в ужасе. Даже сказать ничего не могу.

Боюсь, как бы этому бугаю повторения не захотелось!

– Ты почему не сказала, глупая. О целке предупреждать надо! – врывается его голос в мое отстраненное состояние.

Я смотрю на Рахмана, он отвечает долгим, задумчивым взглядом.

Там досада и что-то еще, наверное, он на меня зол за облом. Явно финал подкачал… с моей стороны, разумеется.

– Вы все? Я могу идти?

– Идти?

– Да. Я… пойду. Мне пора. Дела…

Сажусь с трудом. Между ног будто ракета взорвалась, и кровь на бедрах…

На плечо опускается горячая ладонь, пальцы сжимаются.

– Ты никуда не пойдешь, – роняет властно. – В особенности после того, как я стал твоим первым мужчиной!

После моих слов Аврора замирает камнем и совсем не движется, едва дышит. Даже не смотрит на меня. Я наклоняюсь к ней осторожно и неожиданно получаю тычок.

Кулачком в нос.

Маленький, костлявый кулачок, которым она бахнула мне по переносице так, что искры полетели во все стороны.

– Не трогайте меня, ясно?! Не трогайте! – вопит, пытаясь откатиться в сторону.

Ойкает, сползая с кровати. Я все-таки хватаю ее за руку и прижимаю к себе извивающуюся, будто бешеную змею.

– Тшш… Ты чего, а? Девочка… Тише-тише. Все хорошо, да? Дай приласкаю!

– НЕТ! – вопит мне в ухо. – Не хорошо! У меня там кровь… Кровь хлещет.

– Дай взгляну.

– Нет! Не трогайте! Уйдите.

– Куда я пойду? Это мой дом.

– Значит, я пойду! Отпустите! – верещит упрямо.

И не шлепнешь по заднице, да? Надумает себе всякого…

– У вас, кажется, дела были… тоже… важные! Вот и… займитесь! – рычит слезами. – Получили, что хотели, свободны!

Больше всего меня не ее слова обидные задевают и не вот эти дерзости, а дебильное выканье. Какое же тут «вы» после такого огненного «ты и я», где я в ней по самые, сука, звенящие от напряжения яйца?!

Приходится держать ее, сдавив посильнее. Держать и ждать, пока она устанет биться, вырываться, но… девчонка – боец, и упорная.

Но и я не из сопляков.

Телефон снова звонит. Валяется где-то… У меня проблемы с дочкой. Всего несколько минут назад я был готов лететь и сразу же ее оттуда забрать, заодно всем языки грязные вырвать и головы снести тем, кто осмелился оговорить мою непорочную дочь. Но сейчас…

Не готов я отпустить Аврору! Не готов…

Голос чести, разума, долга и крови против всего одного голоса – голоса сердца, которое твердит, что уйти сейчас и просто выпнуть девчонку будет худшей из всех ошибок, которые я когда-либо совершал. Ошибок у меня в жизни было немало. Я своеобразный рекордсмен.

Ничего не станет с Амирой, если я на день или на два позже вылечу за ней. Побудет в своей комнате. Под гнетом осуждения жить непросто, но она – моя дочь, сильная девочка, справится. Надеюсь, с честью и гордым молчанием, не обращая внимания на грязные пересуды, подождет меня.