Фараон. Книга 5. Император поневоле

«Ещё раз так меня назовёшь, чего-нибудь лишишься!» – в голове появились ленивые, но крайне недовольные чужие эмоции.

– Монту меня назвал «человеком без судьбы», что это значит? – быстро, пока она согласилась со мной говорить, поинтересовался я.

«Ты сам можешь распоряжаться своей судьбой, после того как занял место местного царя, – явно нехотя ответила она, – боги, после того как я вырвала тебя из другого времени, не могут больше влиять на твою судьбу. Это запрещено».

– Это как? – не понял я. – Мы же с тобой общаемся, с Пазузу, с Осирисом, даже с Тем-кого-нельзя-называть я встречался.

«Именно потому, что ты человек без судьбы, боги и демоны могут с тобой говорить, – ещё больше запутала она меня, – но только лично, без своих представителей или жрецов».

– А боги говорят со жрецами тоже? – удивился я.

«Напрямую нет, – кошка наконец перестала делать вид, что спит, и открыла глаза полностью, – но есть же всякие символы, которые любят люди, стечение обстоятельств, ну и прочая мишура, с помощью которых боги дают знать, довольны они проводниками своей воли в мире или нет».

– Этот Анзуд, ты знала его? – спросил я. – Тут пишут, что у него была спутница, человек. Также «человек без судьбы».

«Знала, – скривилась она, – один из тех, кто принял птичье обличье, так любимое местными аборигенами».

– Прости, что перебиваю, – тут же ухватился я за эту мысль, – откуда вообще появились в облике богов звериные формы? Ведь это неудобно в повседневной жизни.

«Так первым прибывшим легче было показаться богами для местных племён, – ответила Бастет, – у них подобные формы уже были, а наш истинный облик ты видел, он слишком похож на человеческий, чтобы тебя начали бояться и боготворить. Ну а дальше для удобства превращения каждому добавили изменения в ДНК, но, как ты видел, обратная трансформация бывает болезненной после стольких тысячелетий её использования».

– Ещё раз прости, что перебил, – дал я ей возможность продолжить рассказ дальше.

«Анзуд, – Бастет на полминуты замолчала, прежде чем продолжить, – был наивным мечтателем из тех, самых первых переселенцев. Хотел, чтобы блага нашей цивилизации пролились и на местные племена, ведь теперь не было привязки всей нашей расы к ковчегу, который обеспечивал их самих всем необходимым. На прибывшей планете имелись и общедоступные технологии, которые он хотел передать землянам».

Тут даже я хмыкнул от такой наивности, что кошка и подтвердила.

«Даже тебе это понятно, так что, думаю, ты представляешь, как отреагировали остальные на его желания».

– Представляю, – покачал я головой.

«Оказалось, у него остались какие-то старые доступы, он воспользовался ими и выкрал ключ с ковчега, где он хранился. Ну и со своей человеческой женой попытался скрыться от гнева обоих сторон. – Бастет снова помолчала. – Говорю же, он был просто наивным мечтателем».

– Как звали его спутницу? – поинтересовался я.

Кошка презрительно на меня посмотрела.

«Ты ещё спроси, как звали поимённо его быков, которых он держал у себя».

– Вот снова, – я ткнул в её сторону пальцем, – эти ваши ксенофобские замашки!