Фараон. Книга 5. Император поневоле

– Я только приехал! – слабо возмутился я, но и в этой ситуации был виноват сам. Такие порядки были всегда, так что менять их поздно.

– Ладно, кто там? – поинтересовался я, двигая к столу резервный стул, не такой удобный, каким моё кресло, на котором сейчас весьма вольготно расположилась Бастет.

– Может, уступишь моё кресло? – обратился я к кошке. – Ты же вон какая маленькая, вполне уместишься на этом.

Разумеется, это было бесполезно, богиня даже ухом не повела в мою сторону. С тяжёлым вздохом я опустился на стул, а легионеры охраны в углах комнаты старательно делали вид, что их тут вообще нет и они ничего не видят и не слышат.

Первой, что неудивительно, появилась Хейра, ворвавшись ко мне в шлейфе приятно пахнувших от тела трав, красивых одеждах и золотых украшений, было такое чувство, что она с каждым месяцем, что меня не было во дворце, становилась всё красивее.

– Мой царь. – Она опустилась передо мной на колени и специально наклонилась так, чтобы я увидел её небольшую крепкую грудь с уже вставшими сосками.

«От неё запах течной самки, – проворчала Бастет, – за километр чую. Одна из твоих?»

Тут уже я проигнорировал вопрос.

– Хорошо выглядишь, – поприветствовал я жену и по совместительству главу всей моей женской половины дворца.

Хейра зарделась даже от такой сухой похвалы.

– Я была так счастлива, когда гонец принёс вчера новости о том, что твоё величество возвращается, – ответила она, периодически косясь на кошку. Было видно, что её, как наверняка всех во дворце, мучает жгучее любопытство.

– Кстати насчёт тебя. – Я задумчиво погладил порядком заросший щетиной подбородок и приказал: – Выйдите все и ты тоже.

Охрана подчинилась беспрекословно, а вот девушка сначала удивилась, но тоже последовала за ними.

– Моя дорогая богиня, – обратился я к кошке, – твоя лечилка-светилка восстанавливает функции деторождения у людей?

«Конечно, а тебе зачем? – удивилась Бастет. – Решил сменить пол?»

– Нет, конечно, – отмахнулся я от её издёвки, – дашь на минуту? Вылечить надо одну девушку.

«Хочется отказать, – призналась богиня, – но не своему первожрецу, ладно вылечу её».

– Эй! – крикнул я и, когда в дверь заглянул легионер, приказал позвать одну Хейру. Девушка вернулась и в полном недоумении посмотрела на меня, когда я приказал ей лечь на стол.

– Давай быстро, – прикрикнул я, на что она лишь спросила:

– Мне раздеться, мой царь?

Я посмотрел на Бастет.

«Я лечить её буду, а не трах…ть», – проворчала та в ответ.

– Не нужно, просто ложись, – сказал я, затем достал ткань и завязал ей плотно глаза. Девушка стала подрагивать, явно от страха, кожа её покрылась мурашками.

Бастет запрыгнула на тело Хейры, та даже вздрогнула от испуга, на секунду лапа богини преобразовалась в небольшую детского размера руку, в которой появилась знакомая коробочка.

«Готово, – сказала Бастет, возвращаясь на кресло, – можете хоть сейчас начать спариваться».

Развязав Хейре глаза, я помог ей спуститься на пол. Глаза её были такие же большие, как бляхи на поясах у некоторых самых модных моих полководцев, было видно, что она ничего не понимает в происходящем.