Пятьдесят на пятьдесят

Обойдя кухонный «островок», она взяла Хэла под руку и ненавязчиво повела его ко входной двери.

– Мне так неловко… Это здание старое, действительно очень старое. Унитаз опять засорился, и я уже целую вечность жду сантехника. Управдом – просто козел.

– Хочешь, чтобы я прислал тебе сантехника?

– Не волнуйтесь, завтра прямо с утра ко мне кто-нибудь обязательно зайдет. А пока что как-нибудь обойдусь.

У входной двери она обняла его.

– Если вам удастся связаться с Майком Модином, то дадите мне знать, что он сказал, хорошо? – спросила она, глядя Хэлу прямо в глаза.

Он кивнул:

– Попробую связаться с ним прямо завтра с утра.

Поблагодарив его, она закрыла дверь, а Хэл вышел в коридор и направился к лифту. На двери у нее было целых пять отдельных замков, и она не спеша заперла каждый из них. Закончив, прислонилась спиной к стене и прислушалась к тому, как с грохотом закрылись двери лифта, а затем к слабому гудению и постукиванию противовеса, двигающегося вверх по мере того, как кабина опускалась на первый этаж.

Ее взгляд упал на пакеты, стоящие рядом с входной дверью. Она перебрала их, прикидывая вес. А когда нашла самый тяжелый, размерами примерно с большую коробку для пиццы, но вдвое толще, подхватила его и направилась в кухню. Там поставила коробку на стойку, отыскала в ящике ножницы и принялась срезать упаковочную ленту. Наконец крышка поднялась, открыв простую коробку чуть поменьше размерами, спрятанную внутри. Эту она вскрыла попросту ногтями. Заглянула внутрь, а затем поставила на стойку.

Оглянувшись через плечо, убедилась, что жалюзи на кухне закрыты, прежде чем раздеться догола. Аккуратно сложив одежду в стопку и пристроив поверх кроссовки, подхватила коробку и направилась в ванную, где уселась на унитаз, оставив дверь открытой.

Подошвы ног быстро замерзли на белом кафельном полу. Облегчая мочевой пузырь, она вынула из коробки некое устройство и принялась изучать его. То было серебристым, блестящим и восхитительно пахло машинным маслом. Она вытерлась, встала, спустила воду в унитазе и нашла конец электропровода, свисавшего с устройства. Воткнула его в розетку над раковиной и ногой захлопнула дверь ванной.

Потом повернулась к ванне и отдернула свисавшую до пола занавеску.

Ванна была до краев наполнена пакетиками со льдом.

Среди этих пакетиков проглядывало обращенное к потолку мертвое лицо Майка Модина, на котором все еще застыло удивленное выражение. Чтобы заманить его в квартиру, потребовалось немало усилий. У нее уже не было времени ждать, поэтому она проделала это вчера вечером. Сказала ему, что прямо перед смертью ее отец составил еще одно завещание – написанное от руки и должным образом засвидетельствованное, что делало недействительным завещание, составленное несколько лет назад в кабинете Майка. Поделилась своими опасениями, что сестра попытается убить ее, если узнает о существовании этого документа, – что это она убила Фрэнка, думая, что он еще не составил завещание, исключающее ее в качестве наследницы. Она, мол, не доверяет никому, кроме Майка. Он должен встретиться с ней прямо сейчас, она ждет его возле его офиса. Модин вышел к ней на улицу, и они вместе отправились к ней на квартиру, где она якобы спрятала завещание.