Плохиш. Ставка на любовь

Я бы сказала, что это больше лес, чем парк, потому что несмотря на дорожки, там все довольно дикое и заросшее. Вечером там гулять опасно, потому что фонарей нет, а вот алкоголики наоборот есть, зато утром там должно быть спокойно.

И очень красиво!

Лучшего места, чтобы полюбоваться весной, не придумаешь.

Я выхожу из двора и шагаю в противоположном от школы направлении: прохожу мимо детского садика, где ворота еще закрыты, потом огибаю киоск с овощами и фруктами, а затем перехожу через дорогу и оказываюсь в парке. Статуи воинам-героям меня сегодня не очень интересуют, поэтому я сразу сворачиваю на тропинку, ведущую к деревьям. Там уже замедляю шаг и иду спокойно, неторопливо, слушая тишину и птиц. Прохожу мимо яблоневой аллеи, пытаюсь надышаться про запас безумным ароматом, а затем собираюсь спуститься вниз, к реке. Там небольшая старая набережная, а рядом с ней спортплощадка. Но едва я бросаю взгляд на эту площадку, как удивленно понимаю: там кто-то есть.

Кто-то в такую рань еще и тренируется!

Мне становится любопытно, я останавливаюсь и приглядываюсь: темноволосый парень в черной футболке отжимается так легко, словно у него не мышцы, а стальные пружины: раз, два, пять, десять, двадцать… Потом он встает, отряхивает ладони, и я едва не вскрикиваю от удивления.

Это Бессонов!

Он не видит меня, потому что я стою сверху, зато мне отлично видно его спокойное серьезное лицо. Он подходит к лежащему на скамейке блокноту и что-то там отмечает, а затем выпрямляется и начинает следующее упражнение. Высокие пружинящие прыжки, которые сменяются коротким интенсивным бегом, и снова прыжки. Затем он делает приседания с гантелями, которые берет со скамейки, и с ними же выпады.

А я стою и все это время смотрю на него, хотя давно могла уйти. Но меня почему-то завораживает этот совершенно незнакомый мне Бессонов. Никакой насмешки и никакого презрения в лице, никакой ленивой тягучести в движениях, только отточенная собранность и сила.

Это точно он?

Упражнения в половину седьмого утра на заброшенной спортплощадке плохо вписываются в образ зазнавшейся звезды, скорее это похоже на трудолюбивого спортсмена, который живет своим спортом.

Я начинаю смутно осознавать, что, может, Бессонов и правда хорош в этом своем футболе. Ну или как минимум любит его. Из одного только чувства долга не будешь вставать так рано и убиваться на тренировке.

Это, конечно, нисколько не отменяет того факта, что Бессонов – избалованный придурок, но смотреть на него мне все равно интересно. Я осторожно делаю шаг еще на ступеньку ниже, чтобы лучше разглядеть его непривычно сосредоточенное лицо, но тут мне под ногу попадает ветка и издает такой внятный хруст, что Бессонов тут же быстро оглядывается, поднимает голову и удивленно присвистывает.

– Блошка! Ну нихрена себе. Нигде от тебя не спрятаться.

Я тут же вспыхиваю и быстро оправдываюсь, как будто и правда виновата:

– Я тут случайно! Просто мимо шла!

Бессонов ухмыляется:

– Ну это надо было прям постараться, чтобы случайно идти мимо именно там, где я занимаюсь. Или ты каждое утро по лесам шаришься?