Матабар IV

Ардан задумался.

– Трэвор Мэн?

– Логично, но нет, – улыбка Милара стала только шире. – Я бы тоже предположил, что дело в Мэне. Звездная магия, артефакт из Макинджии – выглядит как нечто родственное.

Ардан не стал вдаваться в подробности, что родственного в данном утверждении вообще ничего не имелось.

– На землю претендовал Отарский, – продолжил Милар. – Хотел там что-то построить. Пятая улица ведь близка к причалам. – А теперь смотри дальше – в поезде Отарского перевозят артефакт Трэвора Мэна и поезд берут наскоком. Причем еще до этого, если в хронологическом порядке, Твердь заразили демоном. И не надо мне сейчас говорить, что я не тот термин придумал.

– Предположим.

– Затем у нас идет Питомник, а теперь, вуаля, аукцион, на котором все вышеперечисленные господа будут праздновать успешное испытание дирижабля и начало промышленного производства. Гражданского и военного классов.

Ардан прикрыл глаза и задумался ненадолго.

– Не получается решения, Милар, – выдохнул Арди. – Если бы Пауки просто хотели избавиться, отомстить или что угодно по отношению к Ле’мрити, Мэну и Отарскому, то не устраивали бы всего того, что устроили. И уж точно это не вяжется с со Старшим Магистром Паарлаксом.

– Именно! – воскликнул Милар и тут же понизил голос, когда на него обернулись остальные посетители “Эльтире”. Все, как один, в черных плащах и с хмурыми лицами. – Все действительно не вяжется, напарник. Потому что если бы дело было в мести – то зачем тогда морока с артефактами. Если в попытке оторвать кусок от сразу трех жирных пирогов – опять же – причем тут иностранцы в поезде, верно? А если вопрос, пускай даже каким-то неведомым образом запутан сразу в трех плоскостях, то… причем тут Индгар с Молотками и Пиджаками. Или ты про них уже забыл?

Арди вспомнил Звездного Оборотня.

– Не забыл, – сухо ответил он.

– Ну вот, тогда и думай.

И Арди думал. Он крутил эти три, а может и четыре нитки, пытаясь связать в единый узел, но… у него не получалось. Максимум, что Ард мог связать – месть и артефакты, а вот все остальное… Все остальное разваливалось, только стоило взять узелки в руки.

– Салага.

– Что?

– На языке матросов означает – новичок, – пояснил Милар. – Помнишь, я изначально предполагал, что мы имеем дело с террористами или революционерами?

– Происходящее уж точно на них не походит, – возразил Ардан.

Он, конечно, мало что знал о данных категориях преступников, но, в последние месяцы, регулярно читал газеты. Благо их заказывал Аркар и всегда оставлял на стойке в “Брюсе”.

– Ты прав, – не стал отрицать Милар. Взяв последний кусочек хлеба, он опустил его на поверхность супа и, вооружившись ножом, целиком прижал ко дну. – Именно поэтому я склонен верить во вторую свою теорию. Помнишь какую?

Ардан кивнул.

– Что Пауков, как и Лорлову, используют.

Милар снова щелкнул пальцами и чуть было не вылил на себя суп.

– Причем используют хитро, напарник. И тонко. Давят на что-то больное, что объединяет Пауков и заставляет их действовать вместе, а попутно решают свои вопросы. Или пытаются решать. Отсюда и иностранцы, Молотки с Пиджаками, да даже инцидент в Императорском банке с подрывом церкви на праздник. Мы с тобой расследуем одно дело, но внутри него спряталось еще одно.