Матабар IV

– Доброе утро, – поздоровался Арди с уборщиком, моющим и без того блестящий пол.

– Скорее день, – недовольно буркнул тот и переместился со шваброй чуть дальше.

– А…

– Меня, порой, искренне забавляет ваша потребность, Арди, пытаться со всеми найти общий язык.

Ардан обернулся. Позади него, на сложном инвалидном кресле, которое, учитывая количество рычагов и скрытых механизмов, вполне могло, наверное, раскладываться в небольшую софу, сидела профессор Лея.

Как и всегда с половиной лица, закрытой фарфоровой маской. На голове парик коротких, черных волос, подстриженных нынче модной, среди девушек, “волной”, перекатывавшей от виска к виску. На руках, как на живой, так и на протезе, перчатки; и одежда куда большего, чем требовалось, размера, чтобы полностью скрыть тело.

На коленях, прикрывая ноги, лежал стеганный плед, чьи ромбики чуть смялись и теперь напоминали… ну, что-то они точно напоминали.

– Выглядите неважно, студент Эгобар, – дернулась здоровая щека профессора Леи. Так она обозначала улыбку. – И, учитывая, что это вам говорю я, то ситуация совсем плачевна.

Ардан неловко почесал затылок навершием своего посоха.

– И избавляйтесь от этой дурацкой привычки, Арди. А то, когда вставите в навершие накопитель – рискуете срезать себе часть скальпа… что не добавит пикантности вашему, и без того, сложному антуражу.

– Пожалуй, вы правы, профессор, – немного растерянно ответил Ардан.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, пока ситуация не стала совсем уж неловкой. И тогда профессор Лея коротко кивнула на рукояти позади спинки кресла, попутно, на мгновение, обнажая шею, спрятанную под белоснежным, шелковым платком.

Арди за прошедший год видел всякое. Но даже так, его, на мгновение, пробрала оторопь. Одно дело знать о том, что случилось с некогда подающей огромные надежды, красавицей волшебницей, а другое – увидеть. Пусть даже и маленький осколок той истины, что прятали её одежды, шарфы, перчатки, парики и маски.

– Поможете госпоже добраться до аудитории? – спросила она, показывая взглядом на ручки. – Раз уж вы, судя по всему, прогуливаете лекции.

– Я их пропускаю.

– А есть разница?

Арди пожал плечами. Для него разница была очевидна. Как, пожалуй, и для Скасти с Атта’нха и, скорее всего, для Бажена.

– Ну так что?

– Ох, простите, профессор, – спохватился Арди и, не очень-то удобно придерживая посох подмышкой, взялся за ручки кресла и направился в сторону корпуса Целительского ремесла.

Кресло слегка вибрировало, цепляясь колесами за любые неровности и шероховатости пола, а еще местами поскрипывало. Арди бы такой аккомпанемент точно нервировал бы, а Лея, судя по всему, давно уже привыкла.

– Смею предположить – бодрящие отвары?

– Что?

– Ваш внешний вид и мешки под глазами, в которых можно вынести половину библиотеки, Арди, буквально как по учебнику – результат злоупотребления бодрящими отварами.

Арди промолчал. Да он и не знал, что в принципе можно ответить профессору.

– Мне всегда казалось, что остальные профессора преувеличивают ваши когнитивные способности, дорогой Арди, – профессор держала “руки” скрещенными на коленях, из-за чего наличие протеза, на котором одежда буквально висела, уже не спутаешь с неловкими складками рукавов. – В конечном счете, на моем предмете вы не очень сильно выделяетесь из общей массы. Ленитесь?