Тайна под сердцем
Мысленно одергиваю себя. Надо сделать все, чтобы минимизировать общение с бывшим мужем. Хотя Тарас и сам, похоже, не особо стремится контактировать со мной. За время приема он не произнес ни слова. Но вот, наконец, подает голос, и по коже бегут мурашки, когда слышу его низкий, мужественный баритон.
– Я подумаю. – Тарас поднимается, бросает на меня короткий взгляд и направляется к двери.
Смотрю ему вслед, подавляя вспышку сожаления. Как горько. Я много раз представляла нашу встречу. Особенно после того, как пережила развод, поднялась и стала первоклассным специалистом. Хотелось, чтобы Тарас понял: я справилась, его измена только закалила меня. И вот он здесь, а в его глазах – пустота и безразличие. Зато я заживо сгораю изнутри. Никогда бы не подумала, что мы увидимся вновь при таких обстоятельствах. Что он придет ко мне с женой, которая утверждает, что якобы не может забеременеть.
Тарас снова выбил почву у меня из-под ног.
Он выходит за дверь, и мы с Ангелиной остаемся наедине. Чеширский кот мгновенно превращается в змею. Улыбка исчезает с ее лица, уступая место холодной усмешке.
– Тарас еще не дал согласие. Но это в его стиле. Завтра я приду подписать документы, – говорит Ангелина, вставая. – Обсудим план вот этого всего, что вы нам тут подробно рассказали. Чтобы все выглядело максимально достоверно. О цене тоже договоримся. Не обижу.
Унижение. Вот что я испытываю. И даже не запоминаю, что говорю в ответ, хотя на языке вертится «Пошла вон».
Оставшись одна, еще несколько минут смотрю перед собой невидящим взглядом. Потом прошу Камиллу меня не беспокоить, потому что ни на чем не могу сконцентрироваться. События прошлого одно за другим всплывают в памяти. Когда становится физически дурно, я звоню Каримову, чтобы уточнить, на месте ли он. Эдуард подтверждает, что на месте.
На автомате выхожу из кабинета и иду по знакомым коридорам. Персонал здоровается, но я едва замечаю людей вокруг.
– Как все прошло? – спрашивает Каримов, отрываясь от бумаг.
Я сажусь напротив него, потому что ноги не держат. Я до сих пор в смятении и будто чувствую на себе взгляд Тараса. Это какое-то наваждение. Никогда не забуду, как он смотрел в глаза и с безжалостной уверенностью словно вонзал нож мне в сердце, признаваясь в измене. В тот самый момент, когда нужна была его поддержка. Наверное, так и рушатся семьи. Один оступается, другой отдаляется – и уже ничего не исправить.
– Эва? – зовет Эдуард.
Видимо, я слишком долго молчу, погруженная в свои мысли.
– Я не буду ничего делать для Савчуков.
– Тебе и не надо ничего делать, – улыбается Каримов. – В этом как раз и фишка.
– Я не стану, – повторяю тверже.
– Станешь. – Он недовольно сдвигает брови. – Ты возьмешься за эту работу. Точка.
– Я не буду проводить фиктивное ЭКО! Если обман вскроется, нас ждут серьезные последствия…
– Делай свою работу и соблюдай конфиденциальность, как того требует пациентка, – строго осаживает меня Эдуард. – Если тебе претит озвучить сумму, которую я указал, отошли Ангелину ко мне, сам поговорю. – Он снова возвращается к документам.