Тайна под сердцем

– Большая сумма?

– Огромная.

Ну и денек. Хотя в любом случае нужно уметь извлекать плюсы.

– Так… Слияние не состоялось – это уже хорошо. Репутацию поправим. Я дам интервью, скажу, что мы не знали о махинациях в «Диамеде». А деньги… Ты так и не сказал, сколько мы должны вернуть.

Каримов молчит.

– Пять миллионов? Десять?

– Если бы речь шла о такой мелочи, я бы уже все вернул.

– Эдуард… – Мой голос переходит почти в шепот.

– Пятьдесят кусков.

– Сколько? Ты серьезно?.. Пятьдесят миллионов?! – Начинаю паниковать.

– Одна четвертая у меня есть… Еще десять миллионов можно выдернуть из прибыли, а остальное… Сколько у тебя? – Эдуард впивается в меня глазами.

– Ты знаешь мою ситуацию. Нисколько. Квартиру я продавать не буду, ипотека почти закрыта, – заявляю твердо. – И ты весь в кредитах и без свободных денег…

– Нам нужно где-то их раздобыть. Общими усилиями решим этот вопрос. Кстати, что там Савчук? Пообщались?

– Вот по этому поводу я как раз и пришла. Ты в своем уме, Эдуард?

– В своем. Скажешь ей, что наши услуги будут стоить столько. – Каримов берет листок и пишет на нем семизначное число. – Сейчас нельзя упускать ни одной возможности заработать.

– Ты это серьезно? – Я в недоумении смотрю на него. – Мы ведь раньше таким не занимались…

– Серьезно, – задумчиво отвечает Каримов и тянется к телефону. – Ты иди работать, а я еще одному человеку позвоню. Нужно искать деньги.

– Эдуард…

– Иди, Эва, – кивает он на дверь, прижав телефон к уху.

Из кабинета я выхожу со странным чувством протеста. Прямо потряхивает от последних новостей.

Да, ситуация плачевная. Скоро Огарёв потребует деньги обратно. Обязательно потребует – адвокаты нынче дорого стоят. И как бы после истории с Савчук нам не понадобились свои.

Остаток дня я хожу как пришибленная. Эдуард перезванивает только вечером, объясняет, что был занят поиском денег и общением с юристами. Его голос звучит воодушевленно, это вселяет надежду на благоприятный исход: что Каримов передумает насчет Савчук и не станет заставлять меня участвовать в этой афере. Хотя на фоне наших проблем фиктивное ЭКО больше не кажется чем-то страшным.

– Часть суммы уже есть, остальное будем добирать. Пока как-то так.

– Будем добирать? Значит, все так плохо?

– Ну хорошего явно мало.

Я стою на кассе, оплачиваю покупки, поэтому стараюсь держать лицо и не выглядеть жалкой. Но, как только оказываюсь с пакетом на улице, не могу сдержать эмоции.

– Эдуард, я бы никогда не взяла ничего без твоего согласия… Я хочу спокойствия, хочу перестать считать копейки, родить ребенка. А вместо этого наряду с тобой оказалась в безвыходной ситуации. Я перечитала все новости про этого Огарёва… А твоя Света? Ты подумал о дочери? Если с тобой что-нибудь случится, кто будет ее воспитывать? Я? – срываюсь на него.

Открываю дверь с пассажирской стороны и ставлю пакет на сиденье.

– Если ты читала новости, то должна была понять, что у Огарёва кристальная репутация, – фыркает Эдуард. – На нее я и повелся. Да Вадим сам сейчас, наверное, в ахуе от происходящего. Кто-то дал команду «фас», вот его и прессуют.