Солнце, уснувшее в ладонях ведьмы

Ледяные пальцы коснулись моей влажной от слёз щёки, и слова застряли в горле.

– Ты Кэтрин… Должно ли это меня остановить?

Рука сомкнулась на моём горле, я попыталась закричать, но сильные пальцы задавили крик в зародыше. Я наконец осознала, что если не предприму сейчас хоть что-то, то, скорее всего, умру.

– Кай… – захрипела я, но едва расслышала саму себя. Со свистом втянула ртом воздух и сжалась, выдыхая новый хрип. – Кай… Кто-нибудь… Кай!

Что-то упало и разбилось. Рука исчезла с моего горла, и я закашлялась, перевернувшись на бок. Зашуршала одежда – мой преследователь встал.

– Кто здесь? – Он сделал несколько шагов прочь от меня. А потом закричал.

Я вжалась в угол плотнее, закрывая голову руками. Воздух пронзило слово, а за ним – вспышка молнии, на мгновение осветившая подземелье и выхватившая из темноты две фигуры, прежде чем ослепить меня. Вспорола потолок, и с него посыпались камни. Что-то загремело, и прозвучало новое заклинание, крик боли, удары, новая молния, ещё одна и ещё! И торопливый бег, затихающий вдалеке.

– Кэтрин? – Низкий голос выговорил моё имя с сильным шотландским акцентом. По телу прокатилась горячая волна облегчения.

– Кай! – Я рванулась в темноту, навстречу голосу, но он не отозвался.

По подземелью прокатилось тихое эхо стона, и раздался звук упавшего тела.

– Кай! – Я вскочила на ноги, дрожащими руками призывая свет. Шарик то вспыхивал, то гас, никак не желая слушаться. Наконец совладав с собой, я осветила подземелье. Кая я не увидела – только вспоротый одной из молний пол. Пришлось пройти с десяток шагов, прежде чем зыбкий свет отыскал его тело.

Кай, обнажённый, лежал на боку, лицом вниз. Другой бок его был разорван и обуглен, от раны по спине расходилась чёрная цепь изломов, оставленных молнией. Я бросилась к нему.

– Боги, Кай! – Я попыталась коснуться раны, но тут же отдёрнула руку, не зная, что делать. – Я позову на помощь.

– Я… не дождусь. – Он выплюнул кровь и закашлялся. – Иди к мисс Гримм, пусть она сообщит Надзору… – Он застонал, не в силах договорить, и я, не выдержав, коснулась его плеча. По телу Кая прошла дрожь.

– Я тебя не брошу! Скажи, как тебе помочь.

– Никак, ghealach. Уходи, пока он не вернулся.

– Ты же вампир? Дать тебе моей крови? – Я старалась не смотреть на жуткую рану и выдавила с нервным смешком: – В кино это всегда работает!

– Нет… Мне нельзя… пить человеческую…

Он не договорил, уронил голову на пол, потеряв сознание. А я схватила его за плечи и перевернула на спину. Ничего лучше фильмов у меня не было. А ещё у меня не осталось времени. Я скинула с плеч рюкзак, достала оттуда банку с личинками и разбила об пол. Схватила осколок и, зажмурившись, резанула себя по запястью. Шарик света мигнул и едва не погас, но мне удалось сохранить самообладание. Я быстро приложила кровоточащую рану ко рту Кая.

Сперва ничего не происходило. Его губы, мягкие и сухие, безжизненно касались кожи, и я надавила сильнее, чтобы больше крови попало в горло. Ожидание, утопленное в моём страхе, заняло вечность, а может быть, и ещё чуточку дольше. А потом Кай ожил. Прильнул губами к моей руке, коснулся языком раны, жадно глотая кровь. «Похоже, трюки из фильмов всё же работают», – подумала я, со смесью страха и восторга наблюдая за тем, как оживает Кай, как медленно затягивается рана на его боку.