Морана и Тень. Плетущая

Морана при Ене ничего не ела и от холода не страдала, однако богиня спала. Меньше, чем Ена, но всё же спала. Сидя в неудобной позе, прислонившись к камню или же к стволу дерева.

Ена не знала, как давно она путешествует с Мораной. Все дни слились воедино. Ночи были тёмными, дни короткими и сумрачными. Свинцовые тучи, кажется, даже не сходили с места, закрыв небо. Изредка в ночной тьме на горизонте Ена видела зарево пожаров. Сердце сжималось каждый раз, когда отсвет виднелся на юге и востоке. Она старалась не вспоминать о Злате и не плакать о Зоране и Рокеле. Она спрашивала Морану об их душах, встречала ли она их? Сопроводила ли в новую жизнь? Но Морана не смогла ответить, объяснив, что, придя в наш мир, с ушедшими душами не встречалась. Все они отправляются в Навь дожидаться её. Весной богиня вернётся к своим привычным обязанностям.

Ена попросила у богини лучшего для Зорана и Рокеля, а взамен пообещала помочь всем, чем сможет. Богиня согласилась на эту сделку, и Ена безропотно следовала за Мораной по опустевшим деревням, по сожжённым полям и лесам, в которых от воя покойников и неприкаянных душ кровь стыла в жилах.

Они не только нити жизни резали, но некоторым и могилы копали, встречая слишком громко стенающих духов над неупокоенными костями. Морана цокнула языком, когда Ена вскрикнула от высунувшейся из водной глади женской головы. Они остановились передохнуть у озера в лесу, и неожиданно из воды появилась девчушка. Юная, в потрёпанной рубахе, с длинными спутанными волосами и голыми ногами. Совладав с удивлением, Ена подозвала незнакомку к себе, наконец встретив хоть одного живого человека. Кожа девчушки была бледной, взгляд испуганным, а тело её сотрясала мелкая дрожь.

Морозы ещё недостаточно сильные, чтобы сковать реки и озёра, но мысль о том, как девушка вообще выжила, сидя в ледяной воде, пришла к Ене слишком поздно. Та успела подойти опасно близко, набросилась на неё, вцепилась в волосы и с нечеловеческой силой потащила Ену к озеру, а затем на дно. Ледяная вода обжигала, мороз иглами сковал тело, Ена из последних сил отбивалась, несколько раз ударив утопленницу серпом, но та лишь громче заверещала, а её загустевшая кровь слабо окрасила озеро красным. Морана пришла на помощь: мёртвой девушке серпом отрезала голову, а едва не захлебнувшуюся Ену выволокла на берег.

– Остался вообще хоть кто-то живой? – спустя дни тоскливо спросила Ена, приметив новое зарево пожара на юге.

– Остались, слышала какие-то города и деревни ещё держатся, припасы пока есть, – заверила Морана. – А на западе за горной грядой и вовсе почти спокойно. Зараза на востоке распространяется, но когда здесь всех сожрут, мертвецы и через горы полезут, по рекам и пещерным туннелям перейдут. Поэтому надо от большинства на этой земле избавиться.

Ена вяло кивнула, осознав, что они в разгаре повсеместной войны, просто противник изначально мёртвый.

– Ты упомянула, что нужны нити Мокоши, но зачем воровать? Ты не можешь у неё их попросить?

– Не могу, она не даст. Лишние она не плетёт, как и по заказу. Однако были те, которые она теряла. Вот их можно забрать.