Воля Небес

Он подходит к высокому окну и осматривает открывающуюся перед ним панораму города, безмолвно и неподвижно застыв на месте. Дымка тумана стелется по улицам, словно пытаясь скрыть следы недавних битв и пожарищ. В утреннем свете руины былого величия кажутся ещё более зловещими, навевая мысли о грядущих испытаниях.

Император погружается в раздумья, машинально прокручивая на пальце громоздкий перстень. Сейчас, вдали от посторонних глаз, он может позволить себе эту мимолётную слабость. Тяжесть прошедших событий и бремя будущих решений давят на плечи, но Альдавиан упрямо расправляет спину, не желая поддаваться усталости или сомнениям.

Сознание Императора лихорадочно просчитывает варианты и последствия, стремясь найти путь, который позволит ему удержать власть и сохранить Империю любой ценой. Он вновь и вновь возвращается мыслями к Рену, прикидывая, какую угрозу или пользу может представлять этот непокорный воин.

С одной стороны, тот – реальная угроза, но и в этот раз парень опять помог ему, хотя и сбросил поводок из ложных воспоминаний. Сомнения Императора лишь растут. Этот могучий адепт может послужить катализатором к новому восстанию, но всё же, если его удастся приручить, то он станет хорошим инструментом в укреплении и восстановлении доверия к Императору.

Насколько же удивительный самородок появился в полной грязи. Простолюдин, одолевший легендарного Саярна… Ему бы десяток таких адептов, и демоны вместе с непокорными кланами давно были бы стёрты в пыль…

Тишина пустого зала давит на виски, но Император упрямо продолжает своё бдение. Он должен предугадать любую случайность, предусмотреть любой поворот. Сейчас, как никогда, ему необходимо сохранять железную хватку и ясность ума. Ибо только так можно переиграть судьбу и обратить поражение в победу.

Не отвлекая меня, Текору поднимается на крышу и с интересом наблюдает, как я творю. Он явно наслаждается искусством, от которого сам весьма далёк. Краем глаза улавливаю его любопытство, но не отрываюсь от работы, выводя последние штрихи. Подобно умелому повару, колдующему над ингредиентами, я добиваюсь идеальных оттенков, достоверно запечатлевая окружающую реальность.

– Великолепно, Рен, – выносит он окончательную оценку, когда я с удовлетворением заканчиваю. – Похоже, ты искусен во всём, чего касается твоя рука! Хотел бы я уметь что-нибудь подобное. Рисовать или, быть может, играть на музыкальном инструменте. Тогда завоевать сердце какой-нибудь красотки точно будет гораздо проще, – ухмыляется друг.

Мы смотрим друг на друга некоторое время, молча, а потом крепко обнимаемся до треска в костях.

– Ух, и тут ты впереди меня. Когда только успел шагнуть так далеко? – удивлённо восклицает он. – Ещё во время битвы во Дворце Советов твой уровень Ки не был так высок, а сейчас я словно на солнце щурюсь.

– Эта битва сильно меня закалила. Я прорвался почти на десять ступеней, если мерять этапами.

– Десять? – Текору ошарашенно глядит на меня, его брови взлетают к кромке волос.

– Именно столько, но этого до сих пор недостаточно, – сдержанно говорю я, понимая, что придётся поднять тему, которая не очень нравится названому брату.