Прятки для взрослых

– Предчувствие, понимаешь ли, у него! – проворчал один из бойцов. – Спрячь свое предчувствие в самое отдаленное место! Или ступай с ним, сам знаешь куда!

– Знать-то я, конечно, знаю, – развел руками Малой. – Да вот только от этого ничего не поменяется. Вот попомните, что все так и будет!

– Я считаю так же, как Георгий, – неожиданно отозвался еще один боец – Алексей Иванищев.

– И ты тоже! – раздался всеобщий стон.

Не стонать после слов Иванищева было нельзя. Алексей был человеком немногословным и напрасных слов, в отличие от того же Малого, никогда не произносил. Каждое его слово имело вес, оно было аргументированным и обоснованным. Все знали, что если Иванищев что-то сказал – то так тому и быть, то есть то, что он сказал, обязательно случится. Хоть хорошее, хоть плохое. Суровым человеком был Алексей Иванищев – под стать своему основному делу. Он был сапером, а саперы, как известно, зря слов не говорят. Они даже лишних движений и то никогда не делают. Уж такой у них характер, проистекающий из их непростой профессии.

Оттого-то бойцы и застонали, услышав несколько слов от Алексея Иванищева. В ответ Алексей лишь безмолвно развел руками: дескать, сам я тут ни при чем, а просто все должно случиться так, как должно. То есть выдернут нас в самый разгар наших простых радостей, как редиску из грядки. С такой же бесцеремонностью и бесстрастностью и отправят выполнять какую-нибудь ответственную задачу.

– Вот тебе и погуляли в свое удовольствие! – сокрушаясь, промолвил Степан Терко. – Вот тебе и отвели душеньку! Эх!..

Остальные бойцы промолчали, потому что и сказать-то им было нечего: Степан Терко произнес те же самые слова, какие намеревались произнести и они сами. А потому – для чего же повторяться?

– Вы это чего? – удивленно спросил Богданов. – Еще ничего и не случилось, а вы уже впали в уныние. Подумаешь, предчувствие! Предчувствие – это дело такое… Это штука тонкая и необъяснимая. А может, ничего и не случится! Во всяком случае, я к тому предпосылок не вижу. Мне, как командиру, никто ничего не говорил и даже не намекал – ни словом, ни жестом, ни взглядом. И потому лично у меня нет никаких предчувствий.

Эти слова отчасти успокоили бойцов. Но лишь отчасти. И всем хотелось верить, что Богданов прав, а Малой неправ. Даже Иванищев – и тот неправ. Ничего в ближайшее время не произойдет, никакого срочного задания они не получат, потому что в мире все тихо и стабильно… Через неделю – другое дело. Через неделю может случиться все что угодно. А пока – ни-ни. Ни в коем случае, несмотря на все происки мировой буржуазии.

Так спецназовцам хотелось думать, и они так думали. И вовсе не потому, что они устали или обленились. Они были готовы отправиться на выполнение любого задания – и притом в любую точку мира. Хоть даже в Антарктиду! Однако же при всем при этом они были людьми, и им изредка хотелось простых человеческих радостей. Только и того, и нет в этом никакого противоречия.

– Итак, господин Кренц, наступают решительные дни. – Помощник американского президента внимательно взглянул на сидящего перед ним человека.