Дурень. Книга вторая. Позывной «Калмык»
– Машка, не смей! Положи его! – заорал он, оказавшись почти рядом. Ну, как собаке Баскервилей.
Домоправительница услышала. Фух. И положила.
– Машка! – А чего… положила. Лежит же, ну с метра упал на доски пола. Звук такой характерный, словно встретилась голова с деревом. Бумс.
– Машка! Воды принеси! Ведро! И бинт со спиртовой настойкой! – лоб товарищу разрезали в нескольких местах и теперь лицо кровавую маску напоминало. Ужас ужасный.
На этом праздник жизни закончился. Гости резко засобирались по домам. Ну, как же, у кого куры не доены, у кого собачка на сносях. Этим добираться больше трёх часов по хреновым дорогам. Вот в последнем случае чистая правда. Это генерал Соболевский такой аргумент нашёл. Правда была в его словах. Сашка свои дороги, как мог, два раза в год весною и осенью приводил в порядок. Сделал это частью барщины. Теперь до Басково вполне себе дорога, не асфальт, конечно, но и не те ужасы с колеёй, в которой может Т-90 потеряться. Только это Сашка у себя с дорогами порядок навёл. Генерал же ни о чём таком даже не думал. От Басково до его Егорьевки десять вёрст примерно в сторону Тулы, но это не главная дорога, а так – свороток. И вот она для колёсного транспорта в дождливую погоду просто непроезжая, а в сухую условно проезжая. Одному на телеге туда соваться Сашка бы не рекомендовал. Пока Сашка с помощью Машки и мешающейся Ксении оказывал помощь пострадавшему, народ быстренько раскланялся с Николаем Ивановичем Болоховским и потрусил на бричках восвояси. Шахматову промыли порезы, от фужеров оставшиеся, на лице, промыли ранки на ухе и забинтовали, как уж получилось. Получилось весело, если со стороны на это смотреть. Вся рожа в белые тряпицы замотана и только глаза и нос торчат, на носу порез тоже есть небольшой, но на него просто бумажку приклеили, как после бритья неосторожного.
Плохо. Что в сознание потомок мурзы татарского так и не пришёл. Лежал безвольной куклой, позволяя всё с собой делать юным Гиппократам и даже не мычал.
– Нужно перенести его в дом и положить на кровать, – решительно потребовала Ксения, когда муж вернулся, проводив последних гостей.
– Нужно положить его в его карету и отправить домой, – предложил альтернативный вариант князь. На самом деле Шахматов приехал в настоящей карете. Прямо как тот родственник мурза. Карета, правда, вся немного покоцанная и лак местами облупился и стёрся. Но не бричка дешёвая.
– Саша, – отозвала его в сторону кикимора Анна.
Кох осмотрел поле боя. А чёрт его знает, всё же лучше домой отправить, наверное.
– Что теперь?
– Сашенька, теперь у тебя будут из-за меня неприятности? – кикимора подавленной не выглядела. Решительной выглядела.
– Разберёмся. Главное, чтобы у тебя не было.
– Давай я ему настойку одну дам.
– Настойку? Отравить хочешь? – отпрянул на секунду и зашипел на Аньку Сашка.
– Нет, он ума лишится, – Анна и не думала смущаться.
– Это перебор. Пусть домой едет. Он за свои неразумные действия пострадал уже, – Коху этот весельчак даже нравился. Такой душа-парень нараспашку. Бить Анну и хватать её за задницу это недопустимо. Но делать из человека сумасшедшего за это? Лишку.