Что дальше, миссис Норидж?

В другом доме гувернантку, удостоенную чести обедать с хозяином, слуги приняли бы в штыки. «Выскочка» – вот самое малое, чего она удостоилась бы. Однако в Частервидж-холле все, от конюха до судомойки, были убеждены, что сэр Кристофер имеет право на любые чудачества. Каждый радовался, если мог услужить ему. Даже Диксон, высокомерный чопорный Диксон, увидев, что хозяин одарил своим расположением гувернантку, не возненавидел ее, как мог бы старый пес возненавидеть кошку, новую любимицу главы семейства, а молчаливо признал за свою. Вот почему он снизошел до неприкрытого интереса.

– Я обучаю воспитанниц и лепить, и рисовать, – объяснила миссис Норидж. – За это время я и сама кое-что освоила.

Обмакнув кисточку в черную краску, Эмма нанесла завершающий штрих на лицо танцовщицы и отодвинула амфору от себя.

– Что ж, осталось покрыть лаком. Нужно лишь немного времени, чтобы краска подсохла.

– Благодарю, миссис Норидж, – с чувством произнес дворецкий.

Ко второму завтраку в столовой собрались все обитатели Частервидж-холла. Альма, темноволосая девочка с некрасивым, но живым лицом, пристроилась возле гувернантки и вполголоса рассказывала об утренней прогулке.

Доротея время от времени спохватывалась, что у ее племянницы могли завестись секреты, о которых она как опекунша непременно должна знать. В таких случаях она брала ее на прогулку, чтобы Альма по дороге излила душу. Однако девочка по большей части болтала о ерунде. Взволнованная тетушка ждала сердечных тайн, а получала рассуждения о скорости роста хвоста у боа-констриктора (миссис Норидж заразила Альму пылким интересом к животному миру).

В этот час Доротея со своей мальтийской болонкой по кличке Зазетта расположилась на диване. Белоснежную шейку Зазетты обхватывал ошейник из красной шерстяной тесьмы, украшенный синими помпонами.

– Если сшить Зазетте юбочку, она будет очаровательна! – громко сказала Доротея. – Вы согласны, Трой?

Трой Питман фыркнул и скривился.

– Обряжать псину в юбчонки – это выше моего понимания! Юбчонки должны быть на девчонках!

– Фи, Трой! Как вы вульгарны.

Доротея, которой недавно исполнилось сорок, являла собой тип женщины, который любят художники и от которого быстро устают мужья. Пышная, с великолепными темными волосами, уже начинающими седеть, она могла бы позировать великому Рубенсу для образа вакханки. Доротея была натура страстная, увлекающаяся. Однако она не имела привычки глубоко вглядываться в предмет своего увлечения. За Альму, оставленную на ее попечение, она поначалу ухватилась, будто дитя за новую игрушку. Но быстро охладела к совместным занятиям. К чести Доротеи следует сказать, что она приложила большие усилия, чтобы найти подходящую гувернантку.

Так миссис Норидж оказалась в ее доме.

Майор Харрингтон, как всегда, чисто выбритый и подтянутый, сидел на стуле, поглощенный чтением газеты. Правая нога подвернута, левая вытянута. Миссис Норидж догадывалась, что утренний теннис дался майору нелегко.

Вильям Харрингтон охромел восемь лет назад, когда его отряд в Индии попал в засаду вооруженных повстанцев. Будь эта рана нанесена человеком, удар по самолюбию Харрингтона не был бы так силен. Однако майор вырвался из окружения цел и невредим. Он уводил своих людей через джунгли – и, сойдя с тропы, не заметил капкан.