А + Д =? История еще одной первой любви

У нее звонит телефон. Слушаю, как болтает с родителями и обещает в скором времени вернуться домой.

– Там бабушка одна. Мама волнуется, – поясняет Диля. – Было весело. Спасибо, что позвал.

– Мне тоже было весело, – забираю у нее доску и несу обе к прокату, ругая себя за чушь, которую несу. У меня будто весь словарный запас резко закончился рядом с ней, и я внезапно отупел. Это дико бесит. Я даже шаг ускоряю. Диле приходится меня догонять.

– Что-то случилось? – беспокоится она.

– Нет, все окей, – останавливаюсь и отдаю скейты парню. – Пойдем, у меня машина вон там, – показываю ей на парковочную зону. – Довезу.

– Это не обязательно, я могу вызвать такси.

– Я отвезу, – упрямо стою на своем.

– Ну хорошо. Только высади меня немного пораньше, чтобы соседи всякого не болтали.

– Тебе не разрешают встречаться с парнями?

– Скажем так, у мамы и бабушки на этот счет сильно расходятся мнения, а папа, скорее, на бабушкиной стороне, но не против, если среди моих друзей будут парни. Главное ведь иметь голову на плечах, правда?

– Правда, – открываю ей дверь своей «Октавии». – Получается, твоим родителям не о чем волноваться. Мы ведь просто дружим.

– Получается, так.

– И я как друг, – подчеркиваю этот важный момент, – могу подвозить тебя до дома, тем более в темное время суток.

– Мои родители еще не знают о тебе, а соседи могут та-а-ак все перевернуть. Лучше пока не надо. Мама с папой вернутся, я расскажу, и тогда…

– Я могу сам представиться, – предлагаю ей.

– Нет! – Диля подпрыгивает на сиденье. – Сначала я лучше сама. Маме, – добавляет шепотом.

– Понял, – посмеиваясь, поворачиваю к жилому комплексу и торможу у обочины.

Диля выскакивает из машины и, помахав мне, скрывается за многоэтажкой. Постояв еще пару минут, еду домой. Мне завтра с утра маму в больницу на анализы везти, а ночью бой в «Клетке». Ильхан все еще зверствует, давая своим бойцам короткие передышки. Вот и меня сначала вписали в график, а уже после прислали уведомление.

Оставляю машину на привычном месте у подъезда. Поднимаюсь в квартиру и с порога понимаю: что-то не так. Внутри словно сигнализация срабатывает. Не разуваясь, влетаю в комнату мамы. Она лежит на кровати, обняв себя руками в районе живота.

– Мам, мам, мам, ты чего?! – откровенно перепугавшись, падаю перед ней на колени.

Арс

Мама открывает глаза, садится и устало улыбается. Наверное, у меня это от нее – прятать все за улыбкой, ухмылкой, усмешкой. Мои все чаще становятся похожи на оскал. Сегодня с Дилей появилось что-то настоящее. Искренний смех. И от этого больно, потому что пока я там ржал, как придурок, маме тут было плохо.

– Ты почему не позвонила? – Пальцами продавливаю плотный матрас, пристально глядя ей в лицо.

Оглядываюсь на шум. В стекло все чаще бьют капли дождя, и ветви высокого тополя гнет от ветра. Пока гуляли, я даже внимания не обратил, что погода портится. И мама подтверждает мои мысли.

– Говорила же, на погоду. Арсик, пожалуйста, не надо так сильно обо мне беспокоиться, – хрипло просит она, думая, наверное, что в темноте я не вижу, как морщит переносицу и что губы бледнее, чем обычно.