Эффект искаженных желаний
Еще раз осмотрев себя на предмет улик, которые могли бы указывать на ее статус и достаток, – серьги, кольца с бриллиантами и другие мелочи – Галина вышла из своего коттеджа и села в черное такси.
– Наш путь до места займет сорок минут, – сказал таксист, выруливая из закрытого коттеджного поселка «Заимка», где Галя проживала последние несколько лет. – Пожелания будут?
– Тишина, – немного грубо ответила она и вновь погрузилась в свои мысли.
«Зачем я туда еду? – подумала Галя в сотый раз за последние сутки. – Надо ли это мне?»
Такси Галина остановила в паре кварталов от дома Ирки, чтоб никто не дай бог не заметил, как она высаживается из мерседеса.
Это был старый Хабаровск, ее Хабаровск. Этот город был исключительным, и Галя почувствовала вдруг, как ей его не хватало все эти годы. Не хватало этих запахов, этого воздуха, этих домов. Здесь ей был знаком каждый подъезд, каждая площадка, каждый двор. Вон там жила Чепи, ее закадычная подружка, переставшая быть таковой в один момент, там, на берегу реки Гилюй. А вот в том доме на Карла Маркса жил невыразительный мальчик ботан Чуа-змея, прозванный так из-за своих очков с толстенными линзами, ну еще и из-за взгляда, которым он мог ужалить больнее любой рептилии. Теперь же это сам Анатолий Стоянов, которого, кстати, единственного из всех одноклассников Ирка назвала не по прозвищу, а по имени, настолько он внушительный стал человек.
А вон там, чуть дальше на Серышево жил сын военного – мальчик с отличной накаченной фигурой Бижики-Бизон. Он пришел в их школу уже в выпускном классе, когда стая успела сложиться, но, видимо, в силу своего характера без проблем вклинился к ним и даже стал одним из лидеров. Гале всегда казалось, что он станет или полицейским, или бандитом, одно из двух.
А вот и Галкин дом, квартира на третьем этаже. Отчим, скорее всего, до сих пор там живет, и вот эта квартира не вызывала радости раньше, а сейчас не вызывает даже ностальгии.
Когда Галя подошла к Иркиному подъезду, из него как раз вышла большая компания. Она сразу же узнала всех, а вот они ее нет, да это и не удивительно. Галя очень изменилась за последние пятнадцать лет. Килограмм так на пятьдесят, не считая пластики.
Одноклассники вели себя очень странно. Вышли и молча прошли на пустую детскую площадку. Чепи-фея – бывшая подруга выглядела плохо. Неухоженная, болезненно худая, без макияжа и стрижки, да к тому же очень грустная, словно полностью искупалась в ней, в той самой грусти.
Бижики – Бизон, Денис Бизов, был великолепен, косая сажень в плечах, высокий и мужественный, жгучий брюнет, вот только взгляд какой-то растерянный.
Вихо-главный, Федя Первач, лощеный мачо, по-прежнему красавчик. Прическа, костюм, дорожная сумка – все в нем было идеально, словно и не летел восемь часов в самолете, а только вышел из салона. Но самое главное, секрет его обаяния – это голубые глаза, от которых было просто невозможно оторваться, они остались прежними – красивыми, холодными и надменными, как и пятнадцать лет назад.
Чуа-змея, Анатолий Стоянов, конечно, уже не был тем ботаном, но так и остался невыразительным, хотя и сменил очки на линзы, а кривые зубы на идеальные, и пусть ему по-прежнему было далеко до Федора и Дениса, но у него все еще был змеиный взгляд, который словно гипнотизировал и заставлял подчиняться.