Прорвёмся, опера! 2

– Ну вы дали тогда, пацаны, – влез Тоха. – Это же братва была, а вы на них попёрли. Как бы не спросили за это…

– Какая это братва, понты одни да пальцы веером, – Орлов отмахнулся от него. – Андрюха, ты про этого, Паху Васильева? Точно он?

– Да! В натуре, пацаны базарили, прямо в глаз этому бывшему менту маслину засандалил, – начал с жаром рассказывать Андрюха. – Тот какой-то тёлкой ещё прикрывался, а Паха ему прямо в глаз зарядил с пээма.

– Слышал, – кивнул Игорь. – А ещё перед этим было, когда получку давали на заводе у мамки, там какие-то отморозки кассу решили брать. Так он их спалил, сел к ним в машину, начал их спрашивать, кто вы по жизни, загрузил их по полной, короче. А потом они ещё в ментовку сдаваться приехали! Ха-ха, так и говорили, точно! Я тогда там же был, у завода, с сеструхой, кто-то из ментов приехавших рассказывал.

– А неплохо вышло, я даже не слышал, – Орлов усмехнулся. – А он же меня тогда звал, чтобы одного прапора, который стволами барыжил, вычислили, и, вот эту падлу мы с ним тогда и … – он прищурил глаза и присмотрелся. – А это ещё кто?

Все напряглись, видя, как во двор дома заезжает большой «паджерик» красного цвета. Проехал джип прямо по клумбе, не огороженной даже кирпичами, и остановился на детской площадке, раздавив передним колесом построенный окрестными детьми замок из песка.

– Ну и рожа, – проговорил сквозь зубы Игорь. – Бандитская физия, сразу видно.

– Надо осторожнее, пацаны, – тихо произнёс Тоха. – Это кто-то серьёзный.

Из джипа вышло трое, сначала два рослых быка, потом вальяжно вывалился третий, самый главный. Невысокий усатый мужичок лет сорока, в кожанке поверх майки и в спортивных штанах, важно прошёл вперёд, крутя в левой руке чётки из оргстекла, а быки неотступно следовали за ним.

Остановился мужичок напротив парней, быки встали по обе стороны от него, держа руки в карманах.

Витя Орлов поднялся ему навстречу.

– Ну чё, пацаны, – произнёс неизвестный усач, громко жуя жвачку. – Знаете, кто я?

– Чапай, – всё так же тихо сказал Тоха за спиной у Орлова. – Из зареченских.

– Значит, знаете, – Чапай кивнул. – Короче, вы тут на дискаче недавно моих людей тронули, и это зря. Короче, – он медленно оглядел всех. – Косяк ваш, вы неправы оказались. Вы на правильных пацанов руку подняли. Зря, – повторил он, хмыкнул и смачно харкнул под ноги. – Но сильно наказывать не буду, пока живите. Бабки заплатите, отпущу.

– Что сказал? Наказывать? – произнёс Орлов странным голосом, чуть склонив голову набок.

– Чё слышал! – отрезал Чапай. – Раз руки распустили и моих людей тронули, платите бабки, две штуки баксов. Срок – неделя. Не расплатитесь – поставлю на счётчик.

– Две штуки? – Орлов вскинул правую бровь.

– Ты глухой или чё? – Чапай скривился и снова сплюнул. – Две штуки гринов!

Кто-то из парней Орлова громко удивился, кто-то зашептался. Сначала они начали рассеянно переглядываться между собой, но уже через несколько секунд рассеянность ушла. А вот злости прибавилось, гул от шепотков стал громче.

– Не отдашь через неделю, – продолжал Чапай, – включится счётчик, по сто баксов каждый день. Потому что иначе вы, соплежуи, не научитесь, кого можно трогать, кого нельзя. А не научитесь, в лесопосадки поедем, там разговор короткий. Понял? А? – он скривился ещё сильнее и наклонился. – Чё-то сказать хочешь? Лошки вы малолетние, поняли?