Шепот греха

Заросли рядом с городским садом. Южное русло реки. Искусственный водоем в парке Бэйху. Разделительная полоса дороги на улице Дунцзян. Мусорный бак на пересечении северной улицы Нанкин и Сыдацяо.

Когда он избавился от черных полиэтиленовых пакетов, было уже четыре утра. Он остановил машину в темном глухом переулке и снова осветил карманным фонарем багажник. Там не осталось и следа крови. Похоже, то, что он наглухо и плотно завязал пакеты, все же имело смысл. Но запах по-прежнему был очень навязчивым.

Мужчина просунул голову в багажник, всматриваясь и принюхиваясь. Внезапно он почувствовал рвотные позывы и, немедленно закрыв рот рукой, поковылял к обочине дороги.

Прошел почти целый день с тех пор, как он что-то ел, поэтому вырвало его остатками вчерашнего завтрака и желудочным соком. Теперь его желудок был совершенно пуст, но он по-прежнему не мог сдерживать непрекращающиеся позывы в горле. И в конце концов в полуприседе скорчился около электрического столба. С уголка губ свисала длинная нить слюны. Он пытался отдышаться, выглядя при этом словно собака с высунутым языком.

Чуть позже он усилием воли заставил себя подняться. Вытер рукавом губы, вернулся к машине и закрыл багажник. Затем обошел машину и сел в нее, заводя мотор.

Он ехал на восток. На небе все еще не было ни единого всполоха рассвета. Вдали виднелась лишь черная, как смоль, полоса многоэтажек на фоне такого же темного неба.

Вдалеке он увидел одинокий красный фонарь. Его осенило, и он заглушил двигатель.

То была двойная темно-коричневая дверь; в свете фонаря можно было различить надпись «Отделение полиции улицы Хуайхэ». Рядом с дверью – окно, в котором еще горел свет. Стекло было полностью покрыто водяным паром. За столом виднелась едва различимая фигура человека.

…В отделении полиции на улице Хуайхэ дежурный полицейский, наклонившись над столом, клевал носом. Он не знал, что, как только начнет светать, весь город потрясет ужасающее преступление. И тем более не догадывался, что сейчас перед участком стоит автомобиль, а водитель молча смотрит в его окно, беззвучно говоря:

«Арестуйте меня».

Автобус затрясся и остановился.

Вэй Цзюн открыл глаза и снял наушники, потянувшись за портфелем. Остальные пассажиры начали постепенно раскачиваться: поправлять одежду, потягиваться после дремы. Юноша подождал, пока автобус освободится наполовину, и только тогда вышел наружу.

Все собирались на незанятом пространстве, болтая и оглядываясь по сторонам. Один высокий парень достал из своего портфеля сложенную в несколько раз красную ткань – ей оказалось поперечное полотнище с напечатанными на нем белыми иероглифами «Волонтерская бригада “Красная свеча” педагогического университета города С.».

Девушка с собранными в хвост волосами и камерой в руках позвала их к себе:

– Кучнее, ближе к середине… те, кто пониже, встаньте вперед. Не опускайте плакат на землю… вот, так хорошо. Эй, мальчик! Посмотри сюда, пожалуйста.

Вэй Цзюн залип на трехэтажное здание за спиной фотографа – до того момента, пока парень рядом не пихнул его. И только тогда понял, что обращаются к нему.