Смертельный кадр
Савин вдруг осознал, что застыл в дверях курилки и взгляды всех присутствующих прикованы к нему. Стряхнув с себя оцепенение, Савин прошел к окну и сел на скамейку. Достал из кармана пачку сигарет «Прима» и коробок спичек. Размяв сигарету, зажал ее губами, чиркнул спичкой и, прикурив, глубоко затянулся. Затушив спичку, бросил ее в жестяное ведро, наполненное песком, которое служило пепельницей. Выпустив дым, затянулся еще раз.
– Тяжелый день? – вполголоса произнес старлей Дроботов.
– Вроде того, – неохотно ответил Савин и добавил, чтобы пресечь дальнейшие расспросы: – Говорить совсем не хочется.
Дроботов пожал плечами и отвернулся к окну, а Савин вернулся к размышлениям. Больше всего в настоящий момент его занимал вопрос: почему погибшего никто не ищет? Не может же быть, чтобы у него совсем никого не было. Патологоанатом установил возраст жертвы в диапазоне от тридцати до тридцати пяти лет. В этом возрасте должны быть живы и родители жертвы, и братья-сестры, если таковые имеются, да и женой обзавестись время было. Так почему до сих пор никто не пришел и не подал заявление о его пропаже?
Парень не был бездомным, об этом говорили и его вещи, хоть и не новые, но опрятные, и стрижка, и чисто выбритое лицо. Кроме того, при жизни он отличался завидным здоровьем, не испытывал недостатка в еде и соблюдал гигиену. Он не был фанатом спорта, но предположение криминалиста Шапошникова о том, что парень много ходил, подтверждалось крепкими икроножными мышцами. Характер работы патологоанатому установить, разумеется, не удалось, но с большой долей вероятности работа у него была, и заключалась она не в физических нагрузках. Кожа на ладонях не имела шероховатостей и натруженных мозолей. И все же его не искали. Почему?
Савин докурил сигарету, утопил окурок в песке и поднялся, собираясь вернуться в кабинет, когда дверь в курилку распахнулась и на пороге возник старлей Якубенко.
– Вот ты где, а я тебя по всему отделу с собаками разыскиваю, – громогласно объявил он, ничуть не смущаясь присутствием посторонних. – Там по твою душу человечек пришел, а ты здесь прохлаждаешься.
– Не ори, Якубенко, – не открывая глаз, произнес Габиулин. – Не видишь, здесь люди отдыхать пытаются.
– Тебе, Габиулин, тоже не мешало бы вернуться в дежурную часть, – заявил Якубенко. – У твоего напарника там завал. Патрульные спекулянтов с рынка приволокли целую кучу. Иди, помогай разгребать, пока начотдела самого тебя в «обезьянник» закрыть не приказал. Он уже дважды в холл выходил.
Габиулин подскочил как ужаленный, промчался мимо Якубенко и скрылся в дверном проеме. Якубенко проводил его полным лукавства взглядом и, назидательно подняв вверх палец, произнес:
– Вот что значит правильная мотивация!
– Пошли, балабол, – Савин поспешил увести громогласного напарника.
По пути в кабинет старлея Якубенко перехватила майор Трещихина, потребовав немедленно заполнить отчет о занятиях, которые тот проводил три дня назад. Бросив на товарища печальный взгляд, Якубенко поплелся за майором, успев сообщить лишь то, что нужный Савину человек ждет его на проходной. Савин махнул рукой, давая понять, что справится один, и быстро прошел к посту дежурного. Возле пропускной «вертушки» он увидел высокого худощавого брюнета в роговых очках. Брюнет не отводил взгляда от проема, ведущего к служебным кабинетам, и нетерпеливо барабанил пальцами по стойке. При виде приближающегося Савина он приободрился.