О носах и замка́х
Признаться, представлял Джаспер этих вредительских коротышек по-другому: крошечное существо на столе, что бы ни говорил дядюшка, очень походило на человека, в то время как мальчик до сего момента полагал, будто гремлины выглядят как белки с железными зубами.
– Что ты будешь с ним делать? – спросил Джаспер и только сейчас заметил, что на руках у дядюшки его белые рабочие перчатки.
Доктор Доу закрепил над гремлином увеличительное стекло с выпуклой линзой.
– Я собираюсь установить причину смерти.
– Причину сме-е-ерти? – вдохновенно протянул Джаспер. – Так и знал, что здесь кроется какая-то тайна! Думаешь, его убили? И это как-то связано с коварными выходками злодеев, желающих остаться неизвестными?
Натаниэль Доу неодобрительно поглядел на племянника – тот с малых лет обладал тем, что доктор крайне не приветствовал: богатой фантазией и особой впечатлительностью.
– Вряд ли здесь кроется какая-то тайна, Джаспер, – сказал дядюшка. – Мадам Леру опасается, что гремлин умер от болезни, и желает удостовериться, что эта болезнь, если она имеет место, не заразна. Между тем нет никаких свидетельств того, что гремлинские болезни (о которых науке практически ничего не известно) передаются человеку. Впрочем, сам он теоретически мог умереть от какого-то недуга. Я собираюсь это выяснить. Выскажу предположение, что ты не откажешься мне ассистировать.
Джаспер бросил испытующий взгляд на маленького мертвеца: в этом существе ощущалось что-то таинственное, ведь не зря же оно оказалось на дядюшкином столе – в том смысле, что не каждый день сюда попадают гремлины. Джаспер ни за что бы себе не простил, если бы упустил возможность поучаствовать в разгадке тайны его загадочной смерти. Он не верил, что дело в простой скучной болезни. Это ведь не какая-то миссис Гринуэй с улицы Слив с ее странным кашлем или мистер Брюквинс из мясной лавки с чесоткой – это самый настоящий гремлин!
– Конечно, дядюшка, – сказал Джаспер, – я помогу тебе.
В предвкушении он выбрал из лежащей на столе стопки рабочих тетрадей доктора Доу «Дневник вскрытий», взял карандаш и приготовился записывать…
Вскрытие доктор Доу проводил по принципу самой обычной аутопсии: сперва разрезал грудную и брюшную полости, после чего принялся изымать из маленького мертвеца крошечные, будто бы игрушечные, внутренности. Каждый орган он тщательно осматривал, взвешивал на небольших весах, а Джаспер тем временем под монотонную дядюшкину диктовку заносил в тетрадь их подробное описание:
– Печень – пять дюймов в длину. Вес… две целых четыре десятых унции. Судя по надрезу, она совершенно здорова.
– Кажется, он не был завсегдатаем керосинного паба для гремлинов, – усмехнулся Джаспер.
– Ну, не будем делать поспешных выводов, – как всегда, не понял шутку дядюшка. – Сперва изучим содержимое его желудка. Но перед этим… что тут у нас? Сердце… Что ж, оно весьма похоже на человеческое, только меньше – два дюйма в длину. Сердце также выглядит здоровым. Вес… ноль целых восемь десятых унции…
И так далее и тому подобное… Под хлюпанье капающей ярко-алой крови гремлина доктор комментировал все, что находил, а Джаспер дотошно делал записи своим идеальным почерком в тетрадь и прерывался лишь на то, чтобы обновить карандашный грифель.