Кружок экстремального вязания

Матушка Макса – своеобразная женщина. Во времена, когда мы общались, ее отличали яркая фантазия, умение манипулировать людьми, способность всегда добиваться своего и талант зарабатывать деньги. Кроме того, она выглядела лет на двадцать моложе паспортного возраста и обожала весело проводить время. Вокруг Капы всегда бурлили разные люди. Но мне оказалось трудно поддерживать дружеские отношения с дамой, которая твердо уверена, что в любом вопросе существуют только два мнения: ее, то есть правильное, и чужое, в корне и со всех сторон ошибочное. Я со свекровью не спорила, понимала бесполезность данного действия. С сыном у Капитолины все было просто: она его не любила и любить не собиралась. Макс с трудом выносил маменьку, а я старалась пореже иметь с ней дело. Потом что-то произошло, не помню, что именно, и Капитолина умчалась за рубеж и пропала с радаров.

Обо всем этом я уже рассказывала, но вот о чем никто до сих пор не знает. Спустя энное количество лет к нам приехал адвокат. Он сообщил, что моя свекровь требует вернуть ее коллекцию старинных драгоценностей, которые украла ее невестка, то есть я. Капитолина не желает семейного скандала, настроена решить все мирным путем, но если я не захочу отдать ювелирные изделия, то пенять мне на себя. Есть свидетели, готовые подтвердить, что я продала несметные сокровища ныне покойному американцу, а тот, щедрый меценат и благотворитель, передал их российскому музею. Деньги же, вырученные мною, пошли на открытие детективного агентства Вульфа. Когда юрист договорил до конца, у меня от гнева пропал голос, а Макс расхохотался и воскликнул:

– Маман стареет! Раньше подобные штучки она устраивала элегантно, так, что даже комар носа не подточит. А сейчас наделала глупых ошибок. Когда мы с Евлампией только познакомились и речь о браке вообще не заходила, у меня уже был этот бизнес. В бумаге, которую вы зачитали, указано имя щедрого мецената – он американец русского происхождения. Да, возможно, что такой человек решил облагодетельствовать музей городка, в котором он в самом начале двадцатого века появился на свет. Но и тут косяк! Пока вы зачитывали послание, я залез в интернет. Этот благотворитель умер в тысяча девятьсот девяносто первом году, а коллекцию музей обрел спустя шесть лет. Мы с Евлампией тогда даже не подозревали, что когда-нибудь встретимся. Учитывая все вышесказанное, есть два предположения. Первое – маман впала в старческую болезнь под названием «помню то, чего не было». Увы, ею страдают некоторые пожилые люди. Один взахлеб рассказывает о своей дружбе с писателем Чеховым, другой летал в космос вместе с собаками Белкой и Стрелкой. А маме привиделись драгоценности. Второе: у нее финансовые трудности, ей просто нужны деньги. Не знаю, кто помог ей состряпать роман, содержание которого мы сейчас услышали, но он не выдержит самой простой проверки.

– Сейчас все объясню… – улыбнулся юрист.

– Не надо, – остановил его Вульф. – Покиньте помещение.

– Тогда делу дадут ход, – пригрозил законник.

– Пожалуйста, – кивнул мой супруг.