Горничная для тирана

Выхожу через главный вход, спускаюсь по лестнице, замечая дядю Мишу со шлангом. Сначала хочу крикнуть, но закусываю губы, одергивая себя. Иду к мужчине, встаю позади.

– Доброе утро, – привлекаю к себе внимание. – Ай! – взвизгиваю, потому что мужчина резко оборачивается ко мне и окатывает ледяной водой из шланга.

– Девочка, ты меня напугала! – мужчина тут же убирает шланг. В растерянности утираю лицо. Осматриваю себя. Платье мокрое, прилипает к телу, по ногам стекает вода.

– Простите, – начинаю трястись от холода. – Люба просила вам передать, что в восемь привезут подкормку, – трясусь. Несмотря на то, что на дворе конец мая, по утрам еще прохладно.

– Хорошо, спасибо, ты извини. Беги быстрее в дом, простынешь еще, – виновато произносит мужчина.

– Ага, – киваю.

Разворачиваюсь, но останавливаюсь, поскольку замечаю, как с балкона второго этажа на меня смотрит мужчина. Тот самый, с которым я вчера столкнулась в коридоре. Он курит, облокотившись на перила. Спокойный, уверенный в себе. Обнимаю себя руками, пытаясь прикрыться, чувствуя себя обнажённой и уязвимой под его темным взглядом. Мужчина в спортивных штанах, но с голым торсом. Мне бы бежать, но я не могу сдвинуться с места, словно его пронзительный взгляд держит, не отпуская. Мужчина склоняет голову и глубоко затягивается, выпуская густую струйку дыма. На его груди татуировка, уходящая на плечо. Не вижу рисунка, что-то мрачное и черное.

– Девочка, ты чего застыла? Беги быстрее, – дядя Миша приводит меня в себя. – Доброе утро, Демьян Ростиславович, – здоровается с мужчиной.

– Доброе, Михаил, – отзывается мужчина, но продолжает смотреть на меня, а взгляд совсем не добрый. Срываюсь с места, оббегаю дом, направляясь к нашим комнатам.

Влетаю в домик, закрываюсь. Это и есть хозяин дома. А я уже второй раз зависаю на нем, как дура. Ничего не могу с собой сделать. Меня пугает и парализует этот мужчина.

– Ты чего? – распахивает глаза Василиса, выходя из ванной.

– Так вышло, – развожу руками. – Есть еще форма?

– Возьми в шкафу.

Только сейчас замечаю, что девушка хрипит, бледная, а щеки неестественно алые. Выглядит плохо.

– С тобой все хорошо? – подхожу ближе, прикасаюсь холодной рукой к ее лбу. – Да ты горишь!

– Ага, что-то как-то не очень. Есть аспирин?

– Да, – кидаюсь к сумке, высыпаю из пакета все таблетки. – Вот противовоспалительное и от боли в горле, а вот это нужно развести теплой водой.

– Да у тебя тут целая аптека, – вяло улыбается Василиса.

– Это все мама… – отмахиваюсь я.

Люба не допустила Василису к работе, заставила ее лечиться и не высовываться из комнаты. Я осталась одна и снова в панике. Я совсем не знаю дом.

– Так, успокойся, ничего страшного. Представь, что ты официант. Я подаю блюда, ты ставишь на стол и забираешь грязные тарелки. Все, ничего страшного, – успокаивает меня Люба, когда мы накрываем стол к завтраку.

Столовая очень светлая, с панорамными окнами. Стол длинный, на массивных резных деревянных ножках, скатерть белоснежная, стаканы и приборы кристально чистые. Спасает меня то, что я подрабатывала на полставки официанткой в ресторане.