Горничная для тирана
Киваю, снова подхожу к столу, беру кофейник, наполняя чашку мужчины.
– А ты, щенок, сядь на место! – приказывает сыну. – Я смотрю, ты силу в себе почувствовал и власть, которой у тебя нет.
Убегаю на кухню. Люба уже составляет на поднос две тарелки.
– Блинчики – Демьяну Ростиславовичу. Омлет – Ироду.
Киваю, беру поднос. Уже не нужно пояснять, кто такой Ирод, и так понятно. Возвращаюсь в столовую.
– Взрослый, самостоятельный, борзоты где-то хапнул, – иронично усмехается мужчина. – Ну тогда: карты, ключи от машины и квартиры выложи мне на стол и вперед – пошел самостоятельно жить.
– Ну, конечно, снова попрекаешь тем, что должен мне дать, – парень брезгливо отодвигает тарелку с омлетом и с грохотом кидает вилку на стол, она отскакивает и падает на пол. Подхожу, наклоняюсь, чтобы ее поднять.
– Стоять! – рявкает на меня мужчина. – Он ее кинул, он ее и поднимет.
Выпрямляюсь. Руки трясутся. У меня нет отца. Мама всегда воспитывала меня мягко, никогда не повышала голоса. Я не привыкла к такому агрессивному общению между родными.
– Ты что-то попутал, Марк. Как сыну, я дал тебе все до твоего совершеннолетия. Дальше не обессудь: или ты играешь по моим правилам, или по своим, только без моей поддержки. У тебя право выбора.
– Да какой, на хрен, выбор?! Ты же не подпускаешь меня к своим делам. Ты скорее своему псу Андрею передашь дело, чем сыну! – Марк поднимает на меня свирепый взгляд, и я только сейчас понимаю, что стою, как вкопанная, и ошарашенно подслушиваю. Не нахожу ничего лучшего, чем развернуться и убежать на кухню.
– Снова ругаются? – интересуется Люба, качая головой. Киваю. – Не обращай внимания. Демьян Ростиславович еще очень мягок с Иродом.
– Ничего себе мягок.
– Да пороть его надо. Доведёт он отца. Отнеси Ваське завтрак. Я сама тут разберусь.
Люба составляет на поднос омлет и горячее молоко с мёдом.
– Скажи: если не выпьет молоко, не допущу к работе. Домой отправлю на больничный!
– А может, и надо на больничный? Дома быстрее на поправку пойдёт.
– Не надо. Дом для нее – наказание. Иди, – отсылает меня.
Беру поднос и иду, не понимая, почему отдых дома – это плохо.
Дверь в нашу комнату приоткрыта, аккуратно толкаю ее ногой и замираю на пороге. В нашей комнате управляющий Андрей. Он стоит над кроватью Василисы и что-то тихо говорит. Рядом с ней, на тумбе, уже другие лекарства и коробочка с эклерами.
– Люба завтрак передала, – привлекаю к себе внимание, ставя поднос на стол. Андрей оборачивается ко мне и смиряет недовольным взглядом. – Извините, помешала? – хочу смыться, но Васька меня останавливает.
– Андрей Сергеевич уже уходит! – настойчиво хрипит она.
– Я всё-таки вызову врача, – кидает он Василисе и покидает комнату.
– Зачем ты так? Приятно, когда управляющему не плевать на здоровье подчинённых. Да и доктор не помешает.
– А Андрей Сергеевич у нас не заботливый добродетель, он пытается косяки замазать и яйца свои ко мне снова подкатить, – фыркает Васька.
– Правда? – прикрываю рот рукой. – У тебя парень есть, да? Или не нравится мужчина? Вроде статный, привлекательный.