Порочные связи

– Ты изменилась, не звонишь мне, как раньше, не шутишь, не покупаешь билеты в кино, не набрасываешься на меня, когда мы остаемся одни. Тебя не было почти пять дней. И ты ни разу не позвонила мне не по делу, а просто так. И сейчас смотришь, словно ждешь, когда я, наконец, уберусь из твоей комнаты.

– Все совсем не так! – От его обвинений голова пошла кругом. Она разозлилась, считая все его обвинения надуманными и неоправданными. – Ты тоже не звонил мне.

– Я, черт возьми, не уверен, что тебе это нужно, – рявкнул он.

Его руки грубо схватили ее за плечи, и теперь Джил не на шутку напугалась. Она никогда не видела Фонтейна таким разгневанным. Но разве не она должна злиться? Ведь именно Даниэль изменяет ей с каждой встречной, и ведет себя, как последний подонок.

– Ты удивишься, Дин, но я тоже, – холодно сказала она, с вызовом глядя в красивое лицо. Его глаза сузились, когда Джил добавила. – Не уверена, что тебе нужны мои звонки и я сама.

– Но ты же знаешь, что нужна мне. Я не видел своего единственного брата целый год. Из – за тебя.

– Не надо обвинять меня в том, что Майкл не хочет с тобой общаться, – прошипела она сквозь зубы, отталкивая Дина, вырываясь из власти его стальных пальцев, сжимающих ее плечи.

Несколько шагов назад, и их разделяет достаточное расстояние, чтобы суметь удержать себя в руках, и дает возможность для маневра в случае опасности.

– А кого, Джи? – снова засунув руки в карманы, с наглой усмешкой спросил Фонтейн.

– Посмотри в зеркало, Даниэль. Это тебе оказалась мало моделей в бикини, которые плескались в твоем бассейне толпами. Тебе захотелось трахнуть подружку своего, как ты выразился, единственного брата.

– Что – то я не помню, чтобы ты сильно сопротивлялась. – обнажив идеально ровные белые зубы в ироничной улыбке, выдал Дин.

Джил показалось, что земля закачалась под ногами. Она замахнулась, чтобы ударить его, но вовремя остановилась. Она не позволит ему вывести ее из равновесия. Чертов засранец прав.

– Да, я не сопротивлялась. Но ты и понятия не имеешь, как сильно я жалею об этом, – спокойно глядя ему в глаза, сказала Джил. Хрен с ним. Пусть делает, что хочет. Она не собирается и дальше терпеть его выходки.

– Ни черта ты не жалеешь, – грубо бросил Дин, шагнув к ней.

Девушка не успела среагировать. Обхватив ладонями ее лицо, Фонтейн поцеловал ее в приоткрывшиеся в немом возмущение губы. Властный эгоистичный поцелуй. Глубокий и яростный. Его алчный язык ворвался в ее рот, а ладони скользнув по спине, сжали маленькие упругие ягодицы и прижали к возбужденному мужскому телу. Какое – то время она пыталась оттолкнуть его, упираясь руками в крепкую грудь, пока он неистово целовал ее, наваливаясь всем телом, задирая подол сарафана. Одно мгновение и его пальцы уже в ее трусиках.

– Не что? – хрипло прошептал он, оторвавшись от ее опухших от поцелуев губ. – Не похоже на сожаление, да? – сиплый смех, и потемневшие от желания глаза.

Ее ладони на его плечах, но больше не отталкивают, а скользят вниз, замирают на рельефной вздымающейся груди. Где – то там глубоко бьется его сердце, такое же неприступное, непредсказуемое, как он сам. И Даниэль снова целует ее.