Самое королевское убийство

Внизу наиболее активные члены семьи собирались на английский завтрак, готовясь к традиционному походу на стрельбище в честь Дня подарков16. Некоторые женщины присоединились к мужчинам внизу, другие завтракали в своих комнатах и пользовались возможностью восстановить силы после двух дней празднования. В любом случае, по опыту королевы, охота была в основном мужским видом спорта. По крайней мере, так было во времена ее отца.

Сегодня утром королевские гости, собравшиеся в оружейном вестибюле, будут представлять собой уменьшенную версию Сандрингема во всей его помпезности. После операции на сердце Филип участвовал в охоте только как наблюдатель. Уильям все еще увлекался традицией, но, конечно, в этом году его здесь не было. А у Гарри развилась чувствительность к кровавым видам спорта, и сегодня он не собирался выходить на улицу с оружием.

Королева подумала о том, что ход истории на стороне Гарри. Когда они с Филипом были молоды, казалось вполне естественным – и даже необходимым – сочетание любви к охоте и к охране дикой природы, теперь это стало оксюмороном. Чарльз, понимая это, отказался от охоты и старался все реже и реже появляться на публике с ружьем в руках. Королева задавалась вопросом, к чему приведет это пренебрежение традицией. Большая часть сельской местности выглядела так, как выглядела – живые изгороди и рощи, служащие укрытием для птиц – благодаря спортивной охоте. Что станет с деревней без местных стрелков и лесничих, которые за ней присматривают? К тому времени, как маленький Джордж станет королем, превратится ли поместье в один большой тематический парк с “королевскими” аттракционами или, не дай бог, в огромное поле для гольфа со стерильными лужайками?

По крайней мере, во внезапном отвращении Гарри к крови было одно преимущество: он мог составить ей компанию и помочь ей с пазлом. Она с нетерпением ждала возможности услышать больше о его девушке. Благодушное выражение лица внука чем‐то напомнило ей то время, когда после войны она получила одно из писем Филипа. Было приятно видеть Гарри таким счастливым. Королева никогда не сомневалась в фундаментальной, преобразующей силе любви.

В семь утра Рози разбудил будильник. Тяжелые шторы закрывали небо, и ей потребовалось какое‐то время, чтобы вспомнить, где она. Хотелось в туалет и пить. И оказаться в другом месте. Наверное, не стоило приносить в комнату вторую бутылку шампанского вчера вечером.

Когда она медленно села, чтобы оценить степень похмелья, тяжелая рука перекинулась через нее с другой стороны кровати.

– Не уходи.

– Придется, – сказала она, припоминая сообщение, которое пришло вчера вечером от сэра Саймона. – И тебе тоже. Это ты завел будильник, помнишь?

– Да, но здесь так уютно, – хозяин руки проявлял такое же брюзгливое упрямство, как и ее сестра, когда Рози пыталась разбудить ее утром на пробежку.

– Принц Филип будет тебя ждать.

– Я могу одеться очень быстро. Уверен, минут двадцать мы можем себе позволить.

– Я тоже умею одеваться быстро, но мне еще нужно добраться до своей комнаты.