Феникс моего сердца

Гроб занялся моментально. Лак почернел, обуглился, покрылся яркими алыми точками, словно сотня враждебных глаз уставилась на меня одновременно.

Мои крики становятся громче. Пламя ярче.

Сквозь багровые всполохи пробивается чей-то голос. Знакомый и не знакомый одновременно.

– Инни! Сестренка, я здесь! Остановись! Все хорошо!

Какое хорошо? Я горю заживо!

Взгляд выхватывает длинные дрожащие пальцы, царапающие стенки короба. Крышка высоко, я не дотягиваюсь.

Запоздало осознаю, что на гроб конструкция не очень-то похожа. Слишком просторно.

В этот момент огонь вспыхивает прямо на ногтях. Мне почему-то не больно, но все равно страшно. Я отпихиваю от себя льнущие искры, и они подчиняются – разлетаются в стороны вместе с обломками деревянных стенок.

Надо мной – синее небо и одинокая круглая тучка, с которой прямо мне на лицо сыпется мелкий дождь.

У черной, закопченной стены стоит парень лет тридцати с пепельно-белыми волосами. «Брат», – отдается уколом в груди.

Откуда? У меня не было братьев…

Сознание милосердно покидает меня. Кажется, я еще успела пробормотать «че за хрень».

Но это не точно…

Когда я очнулась во второй раз, потолок оказался иным. Куда выше, куполом как в церкви, из темно-коричневого камня с золотистыми прожилками.

Я перевела взгляд в сторону и вздрогнула.

На многоярусном парапете ровными рядами стояли таблички. У каждой – крохотная свечка в глиняной подставке.

Линии заняты не все, лишь верхние три. Передние пустовали. Словно аудитория, где задние парты освоены двоечниками.

Мне показалось, или при этой мысли лампады гневно вспыхнули ярче?

Нервно поежилась. Чем-то напоминает кладбище. Зловеще и мрачно.

Под пальцами скользил шелк. Ногти зацепились за вышивку, ладонь неприятно царапнуло.

Я поднесла руки к лицу и чуть не заорала.

Левая кисть выглядела как бутафория из фильма ужасов. Бугристая, неровная кожа потеряла эластичность и почти не двигалась. Неудивительно, что мне сложно пошевелиться! Если я вся такая…

Села и лихорадочно себя осмотрела везде, где сумела дотянуться. Разворошила многослойные одеяния и рвано выдохнула.

Что ж. Не все так плохо. Пострадала в основном левая половина тела. Глаза оба открываются, видят, уже хорошо.

Похоже, вчерашний пожар не прошел для меня даром.

Или это было не вчера?

Рубцы не выглядят свежими. Им как минимум несколько лет.

О том, что само тело не мое, я старалась не думать. Чувствовала, что если копну в эту сторону – свихнусь окончательно. Так что методично обходила крамольную мысль стороной. Обдумаю ее попозже.

Пока я изучала ноги, кстати, довольно ровные и на удивление гладкие, если не считать парочки пятен на стопах, словно на них накапал раскаленный металл или пластик, вдалеке послышались шаги.

На пороге появились две девицы в одинаковых темно-синих одеждах, похожих на халат с широким поясом, намотанным в несколько слоев.

Я была одета примерно так же, разве что вышивки на моем наряде больше и ткань дороже. Значит, я из знатных. Уже радует, не придется никого обслуживать.

Заметив, что подол госпожи задран к коленям, служанки ахнули, одна из них чуть поднос из рук не выронила.